89 
– Правую манжету поправь, – посоветовал утонувший в глубинах кресла Шон, переворачивая очередной лист “Вестника Империи”. – А то она раза в полтора длиннее левой.
– Так?
– Да.
– Остальное-то нормально сидит?
– Да!
– Очень уж все непривычно, – пожаловался юный герой, в пятый за последние полчаса раз расстегивая ворот рубашки.
– Говорил я тебе, – ворчливо заметил Шон, – бери пример со старого Дака. Натянул штаны, и ты уже одет. Ну а если подпоясался кушаком, то и вовсе…
Уловив краем глаза движение за спиной, Шах привычно крутанулся, одновременно хватаясь за… воздух над плечом.
Затянутый в серо-зеленую, обильно посыпанную золотом ливрею слуга, казалось, ничуть не удивился подобному поведению гостя. Точнее, он вообще не обратил на Шаха никакого внимания – торжественно прошагал на середину комнаты и, прогорланив “ужин подан”, замер, уставившись на точку примерно в двух вершках перед собой.
– Орк побери, а на то, чтобы стучаться, здешняя вежливость не распространяется?
– Это же слуга, малыш, – пояснил Шон. – Здешние их воспринимают как мебель. В лучшем случае, как старину Хюлла, – любимой домашней зверушкой. Так что если ты серьезно намерен оказаться в одной кровати со здешней хозяйкой, можешь запомнить: если в спальню без всякого стука войдет это – можешь не вскакивать.
– Куда идти-то?
– Следуйте за мной, благородный господин, – все так же уставясь в точку перед собой, произнес слуга и, развернувшись, замаршировал прочь из комнаты.
Шли они минут десять, и Шах успел порадоваться тому, что ему не придется отыскивать обратный ход самостоятельно. Хотя он уже и успел обзавестись некоторым опытом перемещения по заброшенным подземельям, пещерам и прочим лабиринтам, как естественного, так и искусственного происхождения, вряд ли ему удалось бы найти дорогу назад раньше утра.
– Прошу вас, благородный господин, – пропел слуга, изгибаясь перед дверью, раза в два превосходящей крепостные ворота гостевых апартаментов. – Малый Обеденный Зал.
“Малый” – это он хорошо сказал, подумал Шах, окидывая взглядом стол, за которым без особых проблем могли рассесться все жители Дудинок. Ну а расставленных на нем яств им бы хватило недели на три.
– А, Шах! – обрадованно воскликнул Хорин, которого Шах сначала не заметил из-за плавника лежащей на блюде перед ним рыбины. – Проходи, садись…
– Куда?
– Куда пожелаешь. – Имперец развел руки, указывая на ряды пустых кресел по обе стороны от себя. – Но лучше поближе ко мне. Тогда тебе не придется кричать через весь стол, когда Тека начнет выпытывать из тебя подробности твоих геройских подвигов.
– А кто еще будет?
– Текана, – чуть удивленно отозвался Хорин. – А что?
– А кто же тогда, – на этот раз Шах взглянул на заставленный блюдами стол с чувством начинающейся паники, – будет есть все это?
– Мы, естественно, – сказал Хорин, очевидно, уловив исходящие от Шаха панические флюиды, – столько, сколько захотим сами.
– А остальное?
– Остальное заберут слуги.
– И что дальше? В смысле, – пояснил Шах, видя непонимающее лицо своего нанимателя, – что дальше будет со всей этой грудой жратвы?
– Не знаю, – признался Хорин. – Честно говоря, мне никогда не приходило в голову задаться подобным вопросом. Куда-то девают… может, доедают сами… или выбрасывают…
– Кого ты там собрался выбрасывать, а, братец?
Бросив быстрый взгляд на вбегающую в зал девушку, Шах искренне порадовался, что в царящем полумраке никто не сможет толком различить происходящие с его лицом цветовые пертурбации. Черное платьице, которое Текана предпочла надеть для этого случая, было хоть и малость подлиннее ее дневного наряда, но также и значительно прозрачнее.
– Конечно тебя, сестренка, – отозвался Хорин.
– А серьезно?
– Серьезно? Наш гость интересуется, куда исчезает вся, – Хорин махнул вилкой на стоящую перед ним рыбину, – не съеденная нами еда?
– Никогда об этом не думала.
– Вот и я ответил то же самое, – сказал Хорин. – В самом деле, Шах… когда ты обедаешь в таверне в своем родном Запустенье, ты тоже задаешься подобным вопросом?
– Когда я обедаю в таверне, – заметил Шах, с подозрением присматриваясь к высящейся перед ним на тарелке груде водорослей, из-под которой торчало что-то длинное и тонкое, – то после меня даже миску обычно мыть не надо.
– Что это?
– Рак, – рассмеялась Текана, глядя, как герой с озадаченным видом рассматривает извлеченное им за усы членистоногое. – Самый обычный речной рак… или у вас в Запустенье такие не водятся?
89 
