4 
– Не беспокойтесь, отец, я позабочусь о Констанции!
Священник тоже вскоре откланялся, получив от графа щедрое вознаграждение, и Шарль остался в одиночестве. Рука невольно потянулась к вину. Одного бокала оказалось мало ― забыться не удалось…
После трех бокалов крепкого вина Шарль почувствовал буквально волной накатившую тоску. От выпитого стало только хуже. Граф резко отбросил сосуд цветного итальянского стекла в сторону, и тот с печальным звоном разбился…
Всю ночь Шарль не спал. Словно привидение, он бродил по замку, где все, даже незначительные на первый взгляд мелочи, напоминало о Жанне.
Проходя мимо комнаты дочери, он услышал безутешный плач. Шарль толкнул дверь. Та оказалась незапертой и легко подалась.
– Констанция! – позвал он. – Дочь моя!
Девочка сидела на кровати в поникшей позе, распущенные волосы струились по плечам, отражая отблески свечей.
– Почему ты не спишь, радость моя? – как можно нежнее спросил Шарль, присаживаясь на краешек кровати.
Девочка вскинула голову, словно стряхивая с себя состояние оцепенения.
– Зачем вы пришли? Я не хочу вас видеть! И не собираюсь раскаиваться в своих словах, сказанных священнику!
– Но чем же я обидел тебя? Поверь, я страдаю не меньше!..
Девочка, отвернувшись и снова заплакав, проговорила сквозь слезы:
– Если бы не вы, мама была бы сейчас жива! Это ваша похоть убила ее!
Шарль отпрянул:
– Боже мой, Констанция! О чем ты говоришь?!
– А что, разве не вы подарили маме этого ребенка, из-за которого она ушла от нас? Уходите! Я ненавижу вас! Оставьте меня!
Шарль не знал, какие ему найти слова, чтобы успокоить дочь. Она считает его виновником смерти Жанны!
«А что, если Констанция права?» ― неожиданно подумал он.
Графа охватило отвращение к самому себе, и он, понуро сгорбившись, молча покинул комнату дочери.
Запершись в своем кабинете, Шарль заметался от стены к стене, словно загнанный зверь. Наконец, не выдержав душевных мук, он принял решение… последовать за Жанной.
Спустившись в арсенал, граф прощальным жестом погладил свой верный «Каролинг»[6], с которым храбро сражался когда-то против англичан и фламандцев…
Затем приступил к выбору смертоносного кинжала. «Наверное, лучше всего подойдет стилет, ― подумал Шарль. – Главное, ударить прямо в сердце…»
Он решительно сжал рукоять трехгранного стилета «Последняя милость», предназначенного для умерщвления поверженных рыцарей, и занес руку для удара…
– Вы решили навести в арсенале порядок, отец? ― раздался неожиданно за спиной голос Франсуа. ― Не слишком ли поздний час избрали для этого? Завтра я смог бы помочь вам…
Шарль опустил «Последнюю милость» и безвольно обмяк.
Франсуа подошел ближе:
– Отдайте мне стилет, отец! Самоубийство никогда не позволит вам встретиться на небесах с нашей матушкой…
Шарль послушно разжал руку. Стилет выпал, глухо ударившись о каменный пол.
– Спасибо, сын. Я совсем не подумал об этом…
– Обещайте, что мне не придется хоронить вас в лесу, как самоубийцу-грешника, – не отставал Франсуа.
– Обещаю. Но что же мне делать с Констанцией, Франсуа? Она сказала, что ненавидит меня….
– Это пройдет. Поверьте мне, отец! Время, как известно, залечивает раны… Может, вам стоит пожить пока в Аржиньи? Последний раз вы навещали свой замок два года назад.
– И ты помнишь, как мы все вместе ездили туда?! – с надеждой в голосе воскликнул граф.
– Конечно, отец. Это было не так уж и давно…
– Да, да, ты прав, Франсуа! Я непременно отправлюсь в Аржиньи. Здесь все слишком напоминает о Жанне… Погоди, но как же…
– Не волнуйтесь, отец. Я все сделаю: сообщу печальную новость Екатерине в Париж и позабочусь о Констанции. Я справлюсь, – заверил графа повзрослевший за один день сын.
Глава 2
Граф не стал медлить с отъездом. Уже на следующее утро он приказал слугам собрать в дорогу необходимые вещи и приготовить карету. До замка Аржиньи было примерно два дня пути.
На прощание Шарль благодарно обнял сына. В ответ тот солидно, по-мужски, еще раз приободрил отца:
– Я справлюсь со всеми делами, отец, не сомневайтесь! В былые времена юноши моего возраста уже сражались на войне, а мне придется всего лишь управляться с замком и сервами да ухаживать за младшей сестрой.
Шарль внимательно посмотрел на сына и впервые заметил, сколь сильно тот возмужал за последние дни. Даже меж бровей у него залегла уже складка, присущая лишь людям, на долю которых выпадает слишком много раздумий или тяжких душевных страданий.
4 
