70 
В силу врожденной деликатности Исидоре пришлось сделать вид, что она внимает затянувшейся тираде Сконци с большим интересом. На самом же деле в голове у нее отчего-то крутились вновь и вновь последние слова, произнесенные в давешнем сне матерью: «Поступай всегда так, как подсказывает тебе твое сердце… Помни: разум не всегда должен управлять чувствами…»
* * *
Когда время, отведенное для завтрака, истекло, в трапезную вошел сенешаль.
– Сеньоры и сеньора, примите мое почтение, – поклонился он, приблизившись к «посланникам» графини де Ампаро. – Дон Канталехо прочел послание сестры и удостоил меня чести известить вас о его решении: он рад перепоручить заботу о несчастной женщине столь благородным людям, как вы, и выражает надежду, что вам удастся обеспечить ей и ее будущему ребенку достойное существование.
– Не сомневайтесь, сенешаль, – решительно заявил Сконци. – И заверьте в том же вашего господина.
От слов иезуита Исидоре стало не по себе: она вдруг отчетливо представила, как он, оказавшись за пределами города, выбирает укромное местечко и привязывает Марию к дереву…
– Тогда прошу вас следовать за мной.
Вслед за сенешалем гости покинули донжон и вышли к сложенным из грубого местного камня постройкам, в коих проживали рядовые члены ордена. Сенешаль уверенно провел их к одному из стоящих на отшибе зданий, где воспользовался почему-то не главным входом, а едва заметной на фоне потемневшей от времени стены дверцей.
Келья Марии находилась в самом конце длинного и мрачного коридора, поэтому, когда сенешаль отворил в нее дверь, солнце, проникающее сквозь высокое стрельчатое окно, буквально ослепило на миг визитеров.
Попривыкнув к яркому свету, друзья осмотрелись. К их удивлению, келья оказалась достаточно просторной и уютной: видно было, что дон Канталехо отнесся к просьбе сестры с пониманием и создал для «беглянки от вероломного кавалера» условия, наиболее подходящие для ее нынешнего состояния.
В самом углу комнаты, на прибранной деревянной кровати сидела молодая женщина в широком крестьянском платье. Она настороженно и отчасти испуганно взирала на нежданных гостей.
– Мария, – мягко обратился к ней сенешаль, – эти люди приехали за тобой. Они позаботятся о тебе, верь им…
Мария машинально кивнула, но уже в следующую секунду побледнела и отшатнулась: она узнала Ангелику, помощницу алхимиков и любовницу альгвазила!
– Господин сенешаль, – взмолилась монахиня, – позвольте мне остаться здесь! Не отпускайте меня с этими людьми!
Исидора поняла, что Мария боится именно ее, поэтому выступила вперед и как можно дружелюбнее сказала:
– Я не причиню тебе зла, Мария! А тот страшный человек… из того страшного замка… он уже мертв… Ты больше никогда не увидишь его! А меня тебе и прежде не стоило опасаться…
– А разве… разве вы не утонули в море? – пролепетала, несколько успокоившись, монахиня. – Так говорил он… альгвазил…
– Он ошибался. Мне удалось доплыть до ближайшего острова, а там меня подобрали… местные рыбаки, – слегка покривила душой Исидора, не желая пугать бедную монахиню еще и упоминанием о контрабандистах.
– А кто ваши спутники? – осмелела Мария.
– Мои друзья. Не бойся, они не причинят тебе вреда. Просто будет лучше, если ты уедешь с нами. Ведь здесь все же мужской орден, а тебе скоро рожать… Я же обещаю позаботиться и о тебе, и о твоем ребенке…
Никто не заметил, как нехорошо блеснули в этот момент глаза иезуита.
* * *
На прощание сенешаль проявил по отношению к гостям похвальную любезность, безвозмездно предоставив в их распоряжение добротную повозку. Это оказалось весьма кстати, ибо Мария находилась уже на последнем месяце тяжести, и поездка верхом, даже на низкорослом ослике, была бы ей не по силам.
Шарль впряг в повозку лошадь Исидоры, и донна с удовольствием согласилась править ею самостоятельно. Поскольку день выдался прохладным, Марию заботливо укутали в теплый плащ, Шарль помог ей подняться в повозку, и путники нестройной кавалькадой двинулись по направлению к городским воротам.
Глава 7
Солнце стояло высоко, время давно перевалило за полдень. Дорога неустанно петляла среди невысоких гор, и казалось, что ей не будет конца. Исидора и Мария ехали впереди, за ними следовал Валери Сконци, а замыкал процессию Шарль д’Аржиньи.
Незнакомая местность и неизвестность конечной точки путешествия чрезвычайно беспокоили Исидору, поэтому, не выдержав, она остановила повозку.
70 
