15 
— Это что еще за явление, Славик? — возопила она сразу же, как только закончила рассматривать окончательно смутившуюся девушку. — Новые фокусы? Я не знала, что теперь ты собираешься приводить своих… девочек к нашему семейному столу. Если бы ты предупредил меня об этом, я бы не вышла!
— Вот именно поэтому я тебя и не предупредил, — спокойно ответил сын. Он подтолкнул Алину вперед, заставил ее сесть рядом и сказал кому-то в сторону, Алина даже не успела заметить, кому именно:
— Принесите еще один прибор. Ты можешь не завтракать с нами, если не хочешь, — обратился он к матери. — А вообще я бы посоветовал тебе привыкать к новой компании. Алина останется у нас надолго.
— Вот как, интересно. И как надолго?
— Навсегда.
Алина обомлела, Слава неторопливо намазывал тост яблочным джемом. Тамара Андреевна вскочила на ноги.
— Ты с ума сошел!
— Думай что хочешь.
— Ты еще скажи, что хочешь на ней жениться!
— Я хотел сказать, но ты меня опередила. Очень хочу.
— Славик!
— Мама! Отстань. Если у тебя твоя обычная истерика, то иди к себе и не порть мне аппетит.
Тамара Андреевна поперхнулась, вскочила и вышла вон. Пеньюар ее развевался, как парус пиратского судна, а тяжелая поступь походила на шаги Командора. Алина поежилась; когда женщина прошествовала мимо, ей послышались глухие рыдания. И девушка не могла не заметить: Славик разговаривал с мамашей не слишком-то вежливо. «Ну вот просто он вообще такой. Грубоватый немножко. Но не со зла, я знаю, что не со зла!» — подумала она. И мотнула головой, отгоняя от себя неприятные воспоминания: он, конечно, хороший, Славик, и щедрый, и добрый… Но вот даже если вспомнить, как они познакомились: ведь он хамил ей и вообще всячески пытался дать понять, какое она ничтожество, — одна только сцена в магазине чего стоит! «Да, но потом же ничего этого не было», — возразила она самой себе. В конце концов, должны же быть у мужчины маленькие недостатки…
— Ну ты что стоишь-то? Садись и никого не стесняйся. Я просто жутко голодный. Да и ты вряд ли воздухом питаешься три раза в день. Кстати, вчера, то есть уже позавчера в ресторане, ты тоже ничего не ела — я заметил, даже виноградинки не оторвала. Так что давай наяривай! — И он кивнул на аппетитно накрытый стол.
Алина присела и несмело взяла бутерброд.
— Неудобно как-то получилась. Твоя мама обиделась, наверное… Я ведь даже познакомиться с ней не успела.
— Не переживай. Вы еще друг другу немало крови попортите. Маман у меня та еще истеричка, да и у тебя характер тоже не сахарный. Я съезжать из этого дома не намерен даже ради тебя. Так что придется как-то приноравливаться. Ну да ладно. Придумаете что-нибудь.
Алина замерла, не донеся до рта бутерброд:
— Ты что, шутишь?
— Да какие уж тут шутки, — усмехнулся он с набитым ртом. — Разве ты не слышала, что я намерен на тебе жениться?
— Так это тоже была не шутка?
— Ну вот еще. И не смотри ты на меня такими глазищами — у меня аппетит пропадет. Давай лучше поскорее покончим с завтраком и обсудим, как бы нам побыстрее провернуть это дело. Я имею в виду женитьбу. У Пашки — помнишь Пашку? — неплохие подвязки в каком-то загсе есть, а впрочем, ну его к бесу, Пашку, за бабки нас с тобой хоть на Красной площади распишут, если грамотно за дело взяться, конечно. Что-нибудь придумается, в общем. Завтра уже женой будешь.
— Может быть, не стоит торопиться? — несмело предложила она. — Ты же не знаешь меня совсем, мы два дня только как знакомы! И я тебя не знаю. Как-то это все… не по-людски.
Слава внезапно захохотал, отмахнувшись от нее куском колбасы.
— Деревню из девушки и точно не вытравишь, — сказал он, отсмеявшись. — Как ты это сейчас сказала? «Не по-людски»? Ну и словечко!
— А что?
— Да ничего, собственно. Просто, девочка, ты не в деревне, ты в Москве. А здесь нет такого понятия.
* * *
Даже на следующий день, когда Слава посадил ее в машину и молчаливый шофер отвез их в какой-то загс на окраине Москвы, где после нехитрой процедуры им выдали на руки «Свидетельство о браке» в коленкоровой обложке, Алине все-таки не верилось, что все это происходит на самом деле. Муж (неужели муж?) прижимал ее к себе и довольно смеялся, предлагая завалиться сейчас «в какой-нибудь шикарный кабак и спрыснуть наше событие». Он уже был изрядно навеселе — Алину немного коробило, что в загс он приехал уже выпившим и во время процедуры не выпускал из рук бутылку пива — но выглядел вполне удовлетворенным самим собой и Алиной.
15 
