48 
Его страстные слова толчками отдавались в ее голове. Разум устало споткнулся о правду, которую он говорил, и похромал дальше. С рассудком и логикой не поспоришь! Но все это не имеет никакого отношения к действительности, взращенной на почве эмоций. И Дороти категорически заявила:
— Ты терпеть не мог, когда я пользовалась молокоотсосом!
Нед онемел. Эти слова выбили все подпорки из-под его принципиальной позиции. Принципы — хорошая вещь. Проблема в том, как им следовать в жизни. Он буквально упал на стул и протяжно выдохнул, словно пытался снизить опасное давление сдерживаемых чувств. С мрачным лицом, сжатыми челюстями, полуприкрытыми веками Нед подался вперед, уперев локти в колени.
— Это правда, — признал он, словно выдавливая слова под давлением своей совести. — Хотя и не из-за того, что ты мне приписываешь, а лишь потому, что чувствовал себя виноватым.
Она нахмурилась, не понимая.
С мукой глядя на нее, Нед придвинулся ближе и нежно погладил пальцами руку, лежавшую на краю кровати.
— Пожалуйста, выслушай меня, Дороти. Мне очень жаль, но ты неправильно понимаешь меня! Последнее, что я мог бы сделать, — это причинить тебе боль.
Ее пальцы инстинктивно приподнялись, чтобы переплестись с его, чтобы сжать их в поисках его тепла, его заботы. Дороти с надеждой неотрывно смотрела на Неда. Как она хотела, чтобы он избавил ее от чувства отчужденности, от которого она никак не могла отделаться!
— В первую нашу ночь я предварительно побеседовал с Джоанной, сказав ей, что было бы хорошо, если бы она проспала до утра, — покаялся он. — Что она и сделала… В результате ты была вынуждена пользоваться молокоотсосом, явно не испытывая при этом большого удовольствия. Потом я, конечно, сказал Джоанне, чтобы она лучше просыпалась как обычно, но у нее уже вошло в привычку спать всю ночь напролет, и я ничего не смог с этим поделать. Нельзя давать ребенку противоречивые указания — то так, то эдак. А ее вины в этом нет!
Дороти недоумевающе уставилась на Неда. Неужели он действительно полагает, что Джоанна поняла сказанное им?
— Она ни в чем не виновата. — Его глаза молили о прощении. — Это все я. Все я! Я был эгоистом, желая, чтобы мы провели ночь вдвоем, как прежде. Мне жаль, Дороти! Я даже представить себе не мог, как это отразится на тебе.
У Дороти внутри все сжалось. Значит, она неправильно поняла, неправильно рассудила! Но чтобы Нед чувствовал себя виновным? Такого еще никогда не было! А ведь он искренне верил в то, что только что сказал, как и в свое фантастическое общение с собакой и Джоанной.
— Если бы ты поделилась со мной своими опасениями, я бы смог тебе помочь, — с сожалением продолжал он. — Рассказал бы о капустных листьях. Возможно, это избавило бы тебя от боли.
— Капустные листья? — озадаченно повторила она.
— Мне о них рассказал один друг. У его жены в результате кормления заболели груди, и она вкладывала в лифчик компрессы из капустных листьев. Это помогло.
— Почему? Как? — Дороти не могла в это поверить.
Нед пожал плечами.
— Этому, нет научных объяснений, но это действует. Нужно подержать капустные листья в холодильнике, чтобы получился холодный компресс. Когда они нагреваются в лифчике, ты опять меняешь их на холодные. Мой друг шутил, рассказывая о тоннах приобретенной им капусты, но прекращал шутить, как только речь заходила о действенности метода. Мы могли бы попробовать.
Мы… Именно она внесла отчужденность в их отношения, а вовсе не Нед. Она должна была поверить ему и отбросить прочь все страхи, а она… она все время сомневалась в его чувстве к ребенку.
— Я знаю еще целую кучу полезных вещей! — с волнением добавил Нед. — Мои друзья буквально напичкали меня этой информацией. Думаю, именно поэтому я и считал детей маленькими чудовищами. Но ведь никто и не подумал рассказать мне о хорошем. О чем-нибудь вроде забавных выражений на личике Джоанны или о том, как замечательно чувствуешь себя, когда твой ребенок счастлив и доволен.
Водопад чувств обрушился на Дороти, но найти нужные слова она не смогла. Окончательно поняв, что виновата в произошедшем только она, Дороти растерялась. Она не была откровенна с Недом, не доверяла ему, не верила в него. Все могло бы быть иначе, если бы только она рассказала, поделилась, как говорил Нед, плохим, равно как и хорошим. Как она могла так ошибаться?
Ее глаза вновь наполнились слезами.
48 
