72 
– Можно проследить за храмом. Должны же тамплиеры как-то получать провизию! Это в легенде их называют Белыми ангелами! На самом деле они – люди! – воскликнул Альбано.
– Возможно, провизию доставляют прямо к храму, – предположил Эль-Кеф. – Хотя…
Граф, Альбано и Исидора непроизвольно подались вперёд.
– Говорите, Эль-Кеф! – с жаром произнёс граф. – Я готов выслушать любое предложение. Если дело касается расходов, я готов возместить их, – заверил он.
Исим жестом прервал взволнованную речь генерала ордена иезуитов.
– В прошлый раз я видел кеса, здешнего священника. У него явно поступали европейские черты лица.
Граф и Альбано многозначительно переглянулись.
– Он рождён от эфиопки и Белого ангела, – тотчас предположила Исидора.
– Ваша проницательность, сударыня, меня поражает, – заметил Эль-Кеф.
– И не только вас… – добавил Альбано. – Госпожа Исидора – умнейшая женщина. Жаль, что она не может быть членом нашего ордена. Хотя, монсеньор, – он заговорчески посмотрел на генерала, – властью данной вам покойным Сконци, вы вполне бы могли сделать для Исидоры исключение.
Женщина улыбнулась и посмотрела на секретаря с благодарностью.
– Надо проследить за обителью тамплиеров. Не сомневаюсь, что они время от времени посещают здешних женщин… – закончила свою мысль Исидора.
Мужчины единодушно поддержали её план.
* * *
На следующий день Эль-Кеф отправил двух своих верных людей, дабы те не привлекая к себе внимания, следили за храмом Святого Георгия. Соглядаям пришлось проявить немало терпения и выдержки, но они были вознаграждены с лихвой – в конце концов, один из Белых ангелов покинул обитель.
Это был достаточно молодой мужчина, лет тридцати, крепкого телосложения, облачённый в традиционные эфиопские одежды, которые скрывали тонкую кольчугу и оружие.
Тамплиер направился на городской рынок, купил сладостей, цветной женский тюрбан, красивый пояс, украшенный бусами и, сложив свои приобретения в холщёвую сумку, продолжил путь на южную окраину города.
Вечерние сумерки постепенно сгущались. Колокола многочисленных храмов Роху-Лалибелла возвестили о приближении вечерни.
Тамплиер остановился перед плетёной изгородью, обмазанной глиной, одного из домов. И, не подозревая, что за ним следят, отворил калитку.
На порог вышла молодая темнокожая женщина, тамплиер чуть приобнял её и поцеловал. Затем из дома выбежал мальчуган лет пяти. Увидев мужчину, он что-то радостно прокричал и повис у него на шее. Тамплиер рассмеялся и, держа мальчика, по всей видимости, сына, на руках, порылся в своей холщёвой сумке и извлёк из неё сладость. Ребёнок тотчас засунул её в рот.
Соглядаи, наблюдавшие за этой семейной сценой, старясь быть не замеченными, скрылись, дабы доложить обо всём своему господину.
…Эль-Кеф внимательно выслушал их и затем подробно рассказал обо всём графу и Альбано.
– Исидора оказалась абсолютно права, – высказался граф. – Порой я проявляю по отношению к ней нетерпение…
– И напрасно, монсеньор, – как бы невзначай упрекнул его Альбано.
Граф внимательно воззрился на своего секретаря.
– Боже мой, Альбано. Если бы Исидора давно не перешагнула свой сорокалетний рубеж, я бы подумал, что вы влюблёны в неё.
Секретарь усмехнулся.
– Я восхищаюсь её умом и силой духа. Если бы она была молода… – мечтательно продолжил он.
– То я непременно бы ответила вам взаимностью, – раздался голос Исидоры. Мужчины не заметили, как она вошла в комнату.
– У одного из тамплиеров есть сын и любимая женщина, – тотчас поделился информацией несколько смущённый Альбано.
– Прекрасно. Это то, что нам нужно, – заметила Исидора.
– Если украсть мальчика?.. – вкрадчиво предложил Эль-Кеф.
– И потребовать от тамплиера помощи… – продолжил мысль граф.
Исидора и Альбано единодушно их поддержали.
Глава 14
Франциск, как обычно, покинул храм Святого Георгия с позволения Луи де Ла Мона, в обязанности которого входил надзор за душевным состоянием Хранителей первого круга.
Хранители первого круга постоянно находились подле священной реликвии в специально оборудованной тайной комнате, к которой вёл длинный извилистый тоннель, прорезающий скальную породу.
Они не имели права покидать свой пост без дозволения де Ла Мона. Но умудренный опытом тамплиер считал, что иногда Хранитель может оставить храм и провести время с женщиной, ибо был ярым противником содомии.
72 
