178 
Он подошел к столу, у которого собрались заключенные.
— В чем дело? — спросил он.
— Чувак, ты разве не слышал? Вернон вчера ночью повесился в федеральной тюрьме. На чертовых шнурках.
Крис оцепенел.
— Что-что?
— Он умер, чувак.
— Нет! — Крис попятился от кучки заключенных, не сводивших с него глаз. — Нет!
И сразу же вернулся в камеру, где сидел со Стивом всего месяц назад.
Он вспомнил лицо Стива гораздо быстрее, чем мог припомнить лицо Эмили. Вспомнил сказанные им перед переводом слова о том, как поступают в Конкорде с убийцами детей.
К концу недели его тоже отправят в федеральную тюрьму.
Крис спрятался под одеяло, содрогаясь от горя и ужаса, но тут услышал, что его вызывают в комнату для свиданий. Пришел посетитель.
Гас сразу же бросилась Крису на шею.
— Джордан говорит, что все идет хорошо! — ликовала она. — Лучше и не придумаешь.
— Тебя же там нет, — холодно ответил Крис. — А что еще ему говорить? Что ты выбрасываешь деньги на ветер?
— Зачем ему лгать? — удивилась Гас, присаживаясь на складной стул.
Крис, опустив голову, помассировал виски.
— Святой Джордан, — пробормотал он.
Они были в комнате одни. Обычно Гас приезжала раньше, но, пока шел суд, она успела съездить домой, к Кейт, и приготовить ужин, а потом вернулась к Крису. Он, похоже, был крайне возбужден. Взволнованная Гас вгляделась в лицо сына.
— С тобой все в порядке? — спросила она.
Он потер глаза и непонимающе уставился на мать.
— В порядке, — ответил он. — Я как огурчик.
Он принялся барабанить пальцами по столу, уставившись на конвойного, занявшего свой пост у лестницы.
— Джордан говорит, что я главный свидетель, — сказала Гас. — Он уверяет, что присяжные будут находиться под впечатлением моих слов, когда будут выносить оправдательный вердикт.
Крис хмыкнул.
— Очень на него похоже.
— Ты очень нервничаешь, — заметила Гас. — Как ни крути, Майкл оказал тебе сегодня неоценимую услугу. Он отлично поработал. Ты же знаешь, Крис, что и я сделаю все, даже встану на голову, чтобы вытащить тебя отсюда.
— Мама, послушай, присяжные могут не захотеть смотреть твои кульбиты. Они для себя уже все решили.
— Это безумие. Правосудие так не вершится.
— А откуда ты знаешь, как вершится правосудие? Разве справедливо, что я почти год сижу в тюрьме, ожидая суда? Разве справедливо, что мой адвокат ни разу не спросил меня: «Послушай, Крис, а что произошло на самом деле?» — Он поднял на мать холодные голубые глаза. — Об этом ты когда-нибудь думала, мама? Через день процесс закончится. Ты задумывалась над тем, в какой цвет выкрасишь стены моей комнаты, когда меня посадят пожизненно? О том, каким я стану в сорок, пятьдесят, шестьдесят лет, если буду жить в камере размером с платяной шкаф?
Крис замолчал, его трясло. По его дикому взгляду Гас поняла, что сын находится на грани истерики и начинает паниковать.
— Крис, — попыталась она его успокоить, — этого не случится.
— Откуда ты знаешь? — выкрикнул он. — Откуда тебе, черт побери, знать?
Краем глаза Гас заметила, что конвойный сделал шаг в их сторону. Она едва заметно покачала головой, и он вернулся на свое место у лестницы. Она осторожно коснулась плеча Криса, старательно пряча собственный страх. Она понимала, как это тяжело для восемнадцатилетнего парня — слышать, как посторонние люди решают твою судьбу. Как и предсказывал Джеймс, в суде Крис надевал маску. Чтобы просто высидеть в зале суда и не сорваться, пока вслух обсуждают его намерения и характер.
— Дорогой, — успокаивала мать. — Я понимаю, почему ты так боишься…
— Нет, не понимаешь!
— Понимаю. Я твоя мама. Я знаю тебя.
Крис медленно повернул к ней голову — бык, готовый броситься на врага.
— Да? И что ты знаешь?
— Я знаю, что ты остался тем же чудесным сыном, которого я всегда любила. Знаю, что ты преодолеешь и это, как всегда преодолевал трудности. Знаю, что присяжные не осудят невиновного.
При этих словах Крис затрясся так сильно, что рука Гас соскользнула с его плеча.
— Но, мама, чего ты не знаешь, так это того, что это я застрелил Эмили, — негромко признался он. И с приглушенным всхлипом отвернулся и бросился к конвойному, который надежно запрет его в камере.
Гас расписалась у пропускника, миновала дежурного, который отпер дверь тюрьмы, дошла до машины и только тут упала на колени. Ее рвало. «Я твоя мама, — сказала она. — Я знаю тебя». Видимо, нет.
178 
