Последние отзывы

  127  

— Белладонну? — уточнила Селена.

— Да. Что, если она сварила зелье и выпила его тридцатого апреля? И потом появился пьяный Джек, и Джиллиан привиделось изнасилование.

Селена нахмурилась.

— Должно быть, получилось очень хорошее варево, если на бедре у нее осталась сперма.

— Да, — согласился Джордан, — здесь тупик. Наличие спермы я объяснить не могу. Но это не моя работа. Все, что я должен сделать, — это заставить присяжных хоть на долю секунды допустить мысль, что может быть другое, кроме изнасилования, объяснение случившемуся той ночью. И слова потерпевшей можно будет поставить под сомнение, если доказать, что она находилась под воздействием наркотических препаратов.

— И все же, Джордан, — возразила Селена, — такого в обычном магазине не купишь. Белладонна — это яд. Достать его непросто.

— Она могла заменить белладонну другим галлюциногенным препаратом.

Селена хмыкнула.

— Из местной аптеки?

— Купить у местного дилера в школе, — поправил ее Джордан. Потом его губы растянулись в улыбке. — Или взять у папочки.

Преподобный Марш ушел лишь спустя три с половиной часа, и все это время Эдди пряталась за небольшими зарослями гортензий перед его домом. Она дождалась, пока отъедет «бьюик», и постучала в дверь.

— Ты солгала! — заявила она, как только Кэтрин Марш открыла дверь.

— Вы не понимаете, о чем говорите.

— У тебя не было связи с Джеком Сент-Брайдом! Ты никогда не спала с ним! Не знаю почему, Кэтрин, не знаю каким образом, но ты пустила этот слух и разрушила его жизнь.

— Он говорил мне… он говорил мне…

— Он говорил тебе только то, что сказал бы любой другой ученице.

Кэтрин начала было возражать, но вдруг словно выдохлась: уголки ее рта опустились, глаза уставились в пол, а вся напускная храбрость куда-то подевалась.

— Я не хотела, чтобы так случилось, — прошептала она. — Мой отец… он нашел у меня в ящике с бельем противозачаточные таблетки и просто обезумел. Потом нашел мой дневник и прочел его. — Кэтрин сглотнула. — Это были всего лишь мечты. Мы все были по уши влюблены в тренера. Когда меня бросил парень… тренер утешал меня, позволил поплакать у него на плече. Я вообразила, что он заботится обо мне, потому что я ему нравлюсь… ну понимаете, как женщина… Поэтому и написала о нем. О нас.

— Описала свои фантазии? — уточнила Эдди, и Кэтрин печально кивнула. — А когда твой отец обратился в полицию, тебе не пришло в голову, что нужно все рассказать?

— Я рассказала. Но все подумали, что я просто не хочу, чтобы тренер сел в тюрьму, потому что люблю его. — Она смахнула слезу со щеки. — Когда я лгала, они верили каждому моему слову. Когда говорила правду, никто не слушал.

— Кэтрин…

— Мне ужасно стыдно! — прошептала она. — Я сожалею, что поступила так с тренером.

Эдди попыталась взять себя в руки.

— Тогда помоги ему сейчас.

— Меньше всего я ожидал увидеть вас здесь, — заметил Чарли, распахивая дверь, чтобы Джордан вошел.

— Потому что я пришел не как адвокат, а как отец, — ответил Джордан.

Чарли пригласил Джордана присесть на цветастый диван, накрытый шерстяным ковром.

— Я и забыл, что у вас есть сын.

— Похоже, вас не радует, — улыбнулся Джордан, — что мы, адвокаты, можем плодиться и размножаться.

Чарли от удивления рассмеялся.

— В каком классе ваш мальчик? Он новичок в этой школе?

— Да.

Джордан чувствовал, что вспотел под спортивной рубашкой с короткими рукавами. У него не было совершенно никаких доказательств — одни подозрения, которые, как он надеялся, не оставят Чарли равнодушным. Кроме игры на отцовских чувствах, Джордан не знал, чем еще подкрепить свои догадки.

— Сперва о деле, Чарли. Это не для протокола, договорились?

Детектив кивнул.

— Мой сын Томас встречается с Челси Абрамс.

— Да? — с облегчением откликнулся Чарли. — Хорошая девочка.

— Да, он-то уж точно так думает.

Оба засмеялись.

— Возможно, это покажется вам странным, Чарли, — тяжело вздохнул Джордан, — но Томас мне кое-что рассказал, и я решил, что должен поделиться этой информацией.

Чарли встревожился.

— Челси призналась, что в ту ночь в лесу девочки принимали наркотики.

У Чарли не дрогнул ни один мускул.

— Моя дочь… она никогда бы не стала…

— Я понимаю, это последнее, что вы ожидали от меня услышать. Но как отец… Черт, если бы кто-то знал подобные вещи за Томасом, я бы предпочел, чтобы мне о них рассказали! — Он встал. — Хотя, скорее всего, это какое-то недоразумение.

  127