38 
Тамэтоки пребывал в своём имении, томясь бездействием. Судьба сына и дочери были устроены. Несмотря на то, что Мурасаки рано овдовела, она упрочила своё положение при дворе Яшмовой госпожи. Дочь ещё была молода, ей едва исполнилось двадцать четыре года и многие аристократы добивались её благосклонности. Наконец, Мурасаки сделала свой выбор, отдав предпочтение своему постоянному возлюбленному – Фудзиваре Нобутаке, став его второй женой.
Поэтому в последнее время бывший сановник всё чаще склонялся к тому, что следует нанести визит своему родственнику, всесильному регенту Фудзиваре Митинаге[56] и просить назначение в провинцию.
Судьба регента, Фудзивары Митинаги, складывалась на первый взгляд блестяще. Однако, Тамэтоки, как представитель этого всесильного рода, правда, его влиятельной северной ветви, знал истинную цену нынешней власти своего дальнего родича.
Митинага родился в семье влиятельного аристократа Фудзивары Канаиэ и его визитной жены Токихимэ, дочери Фудзивары Накамасы. Участь Токихимэ была нелёгкой. Родившись в обедневшей аристократической семье, рано познав горечь утрат и разочарований, она, благодаря своей красоте и образованности стала третьей женой Канаиэ, когда тот уже занимал пост императорского регента и был фактически вторым лицом в государстве.
Митинага всю жизнь помнил, что его матушка была лишь третьей женой отца, тяжело переживая своё положение, однако сумел достичь высот власти не только благодаря своему уму, хватке, умению плести интриги, но и воле случая. Впрочем, в Хэйане долго шептались, обсуждая ту самую «волю» богов (или случая), приведшие его к трону императора.
Почти год назад друг за другом скончались его старшие братья, рождённые от старшей жены Канаиэ: Мититака и Митиканэ.
Между Митинагой и Фудзиварой Корэтикой, сыном покойного Мититаки, развернулась ожесточённая борьба за власть. Оба они принадлежали к роду Фудзивара, оба вели свои корни от регента Канаиэ и оба рвались к власти, мечтая заправлять в Хэйане. Ибо тот, кто владел столицей – правил землями Ямато.
Митинага решил использовать свои родственные связи, ведь он приходился братом Сейси, матери императора Итидзё. При поддержке своей сестры он сумел получить пост Левого министра (имевшего право входить в имперские покои в любое время дня и ночи в случае государственной необходимости), а затем укрепил своё положение должностью императорского секретаря. Вскоре император Итидзё уже прислушивался к словам велеречивого секретаря…
Однако, Митинагу беспокоил тот факт, что женой императора была Садако, дочь его недавнего соперника и старшего брата, правда ныне уже покойного, пребывавшего в дивных садах Аматэрасу. Садако подозревала, что скоротечную смерть её дядьёв вызвала отнюдь не лихорадка, как констатировал императорский лекарь, а нечто другое – ЯД. Она ненавидела нового императорского секретаря, считала его выскочкой и всячески старалась уязвить. К тому же её брат, Корэтика, занимавший пост Правого министра, всячески настраивал сестру против Митинаги, одновременно упрочившегося на постах Левого министра и императорского секретаря.
Митинага проявлял завидное терпение, снося издёвки молодой императрицы. Правда, при этом не забывал посещать покои своей сестры, сетуя на сию несправедливость.
Яшмовая госпожа по-прежнему занимала дворцовый комплекс Кокидэна. Садако же – Малый дворец Когосё.
Сейси нечасто навещала свою невестку, предпочитая наслаждаться обществом своих фрейлин в течение дня, а ночью, несмотря на свой почтенный возраст, – статным офицером дворцовой стражи по имени Сигэмицу.
Наконец она вняла нашептываниям своего брата. Тот же подготовил специальный доклад для императора, в котором указывал, что два традиционных титула императрицы, тюгю и кёгё, являются в принципе независимыми друг от друга и потому могут принадлежать разным особам. Используя свое влияние на Сэнси, Митинага заставил Итидзё жениться повторно, сделав свою дочь Акико, второй императрицей. Митинага, стремясь упрочить положение своей ставленницы, старался сделать её окружение как можно более блестящим.
Мурасаки, имевшая к тому времени репутацию популярной романистки и поэтессы была переведена по велению Яшмовой госпожи в свиту новоявленной императрицы. Идзуми же осталась при дворе Садако. Яшмовая госпожа, решив не портить отношения со старой невесткой, переуступила ей госпожу Сей Сенагон.
38 
