читайте - не пожалеете 
36 
– Думаю, да…
– Тогда предлагаю пари: если доплывешь, я в течение двух дней буду убирать за лошадьми и менять воду в их поилках один, без тебя!
– Договорились!
Тьерри решительно скинул тунику и, оставшись в одних лишь домотканых штанах[47], вошел в реку по пояс, после чего, совершая энергичные гребки руками, поплыл к другому берегу, все более удаляясь от приятеля.
Эйнар смотрел ему вслед с нескрываемой завистью: увы, сам он столь искусно плавать не умел. А уж после того как едва не утонул, его вообще при виде глубоководья охватывало чувство страха.
Меж тем Тьерри доплыл уже почти до середины Эны… И вдруг – начал «бестолково-несуразно» барахтаться воде, оглашая, насколько хватало сил и голосовых связок, окрестности «отчаянными» криками:
– На по-омощь! Эйнар!! Тону-у-у!!! Спаси-и-ите!..
Только того и ожидавший приятель с безумными воплями бросился по направлению к городу:
– Помогите!!! Человек тонет!! Помоги-и-ите!..
Когда работавшие поблизости крестьяне подбежали к реке, Тьерри уже «утонул». Эйнар, вернувшись на берег вместе с ними, «безутешно» рыдал:
– Это я во всем виноват! О, Тьерри, зачем я предложил тебе это дурацкое пари?! Ты не смог переплыть реку и утонул! Что я теперь скажу отцу?! Он же сдерет с меня кожу живьем!..
Неожиданно на плечо Эйнара легла чья-то рука. Продолжая горько всхлипывать, юноша обернулся: рядом с ним стоял крестьянин в холщовой домотканой рубашке и таких же штанах.
– Не убивайся! – успокаивающе произнес он. – Господь позаботится о твоем друге… – И чуть помолчав, добавил: – Хотя вряд ли… Говорят, его мать была язычницей.
Эйнар рукавом рубахи утер мнимые слезы.
– Правда? А я ничего не знал об этом… – ответил он с подкупающей наивностью.
– Скорее всего, тело твоего друга всплывет чуть позже… Ниже по течению реки… – С этими словами крестьянин резко развернулся и, махнув рукой прибывшим на берег Эны вместе с ним крестьянам, направился в сторону Суассона.
Эйнар, обратив внимание на калиги под его холщовыми штанами, подумал: «Странный какой-то крестьянин – обут в сапоги воина».
* * *
Тьерри просидел в прибрежных камышах до темноты. Сентябрьская вода была уже не та, что летом, поэтому он изрядно продрог. Да и желудок все чаще напоминал о себе голодными судорогами. Вокруг царило безмолвие, если не считать плеска рыб в реке и кваканья лягушек на берегу. Но вот, наконец, послышалось отчетливое шуршание травы. Тьерри затаил дыхание и вгляделся в ночную тьму.
– Тьерри, это я! Ты где? – раздался шепот Эйнара. Беглец, не чувствуя ног, поспешил выбраться из укрытия навстречу другу. – Вот, надень скорее сухую одежду, поешь и выпей виноградного вина, чтоб не заболеть!
Тьерри послушно оделся: ночи стояли уже прохладные, и заботливый Эйнар не забыл прихватить для приятеля даже теплую куртку из домотканой шерсти. Потом «утопленник» с удовольствием припал к маленькому глиняному кувшинчику с вином.
– О, какое блаженство! – выдохнул он после первого же глотка, почувствовав, как по всему телу начинает разливаться приятное тепло.
– А здорово ты сцену на реке разыграл! Впрочем, я тоже не отставал: «О, Тьерри, зачем я предложил тебе это дурацкое пари?! Ты не смог переплыть реку и утонул!» – передразнил сам себя Эйнар и тихо рассмеялся. Тьерри же было не до смеха: утоляя голод мягкой домашней лепешкой, он лихорадочно размышлял, что ему делать дальше. – Ой, чуть не забыл! – посерьезнел и Эйнар, догадавшись о состоянии друга. – Вот, возьми мешочек с монетами. А это тебе сенешаль Гортран велел передать, – он протянул Тьерри мешочек и небольшой сверток.
– Что это? – спросил Тьерри, развернув холщовую ткань и рассматривая серебряное саксонское украшение.
– Торквес твоей покойной матери. Она отдала его Гортрану на смертном одре и просила сохранить для тебя, – пояснил Эйнар.
«Несомненно, в первую очередь я обязан именно Гортрану тем, что еще жив», – подумал Тьерри, надевая торквес на шею.
– Благодарю тебя, Эйнар. Но как же ты выбрался в столь поздний час из города?
– Легко. Просто когда-то, сразу после штурма Суассона, мой отец принимал участие в восстановлении северной стены города – минёры франков подрыли ее, и она обрушилась. Так вот подземный ход, прорытый минёрами, тогда засыпали, стену возвели вновь, но под ее тяжестью земля в одном месте осела, образовав небольшой лаз. Отец потом случайно обнаружил его и сегодня посоветовал мне им воспользоваться… А почему ты не спрашиваешь, что происходило днем на вилле?
36 
