71 
Бандейрант обнажив меч, подошёл к младенцам, беспорядочно лежавшим на земле, и, не раздумывая, пронзил одного из них клинком…
Фернандо показалось, что земля уходит у него из-под ног. Однако убийство младенца ничуть не смутило бандейрантов, для них это было привычным делом.
Огюст де Руэрг осенил себя крестным знамением, быстро прошептал молитву, и нащупал правой рукой стилет, спрятанный в рясе. Отправляясь в Парагвай, он прихватил оружие с собой, невзирая на то, что его ношение было позволительно членам ордена лишь в исключительных случаях.
Улучив момент, когда телохранители Антонио де Кампуса отвлеклись, иезуит бросился на него и вонзил стилет прямо в горло.
– Умри, исчадие Ада! – возопил Огюст.
Кровь хлынула изо рта де Кампуса, он захрипел и начал медленно оседать, с удивлением взирая на викария. Опомнившись, телохранители устремились к нему, но было уже поздно.
– Проклятый иезуит! – с ненавистью возопил один из телохранителей и с обнажённой эспадой бросился на Огюста. Тот возвёл взор к небесам, мысленно призывая Господа принять его душу в свои объятия.
Фернандо, пребывая в оцепенении, наблюдал, как бандейрант мечом кромсает тело Огюста на куски.
Наконец, он очнулся, понимая, что всё происходящее – явь и только что португалец растерзал его лучшего друга и брата по ордену.
– Остановитесь… Его надо предать земле… – едва слышно вымолвил он.
– Смерть иезуитам! – возопил убийца, закончив кровавую расправу, и начал наступать на патера.
Этого призыва было вполне достаточно, чтобы обезумевшие от смерти и крови бандейранты набросились на Фернандо…
* * *
День Святого Матфея приближался с неумолимой быстротой. В асьенду El Paraiso стекались участники и зрители предстоящего празднества. Мендоса сильно волновался, понимая, что португальцы – уже на территории Гуайро, но всячески старался скрыть своё состояние за напускной весёлостью и беззаботностью.
В этот раз комендант Энкарнасьона позволил покинуть гарнизоны не только офицерам, но и сержантскому составу, оставив солдат без должного руководства. Он рассчитывал, что простые солдаты не окажут сопротивления португальцам, заперевшись за стенами фортов, те же в свою очередь беспрепятственного минуют границу (весьма условную, ибо в сельве обозначить её практически невозможно) и устремятся вглубь испанских территорий. Там же их встретят matones под предводительством верного человека, так как Ансельмо Эрнандес должен непременно присуствовать на корриде, дабы не порождать подозрений в дальнейшем.
…Трое танцоров во дворе асьенды исполняли пасодобль[120], танец имитирующий корриду. Партнер, облачённый в «костюм огней», искусно сшитый из бежевой замши и расшитый золотыми нитями, изображал тореро[121], а партнерша в алом одеянии – его мулету[122], которым тот дразнил быка.
Под ритмичные звуки музыки тореро «играл» мулетой (выписывая с партнёршей разнообразные фигуры), подразнивая своего напарника, изображавшего разъярённого быка. Тот же бил «копытом» и яростно бросался на мулету.
Зрители, как завороженные внимали искусным танцорам. И вот «бык» повержен. Храбрый тореро крепко прижал мулету-партнёршу к груди, и поцеловал под овации восторженных зрителей.
Дон Мендоса в сопровождении трёх телохранителей и Ансельмо Эрнандеса прохаживался среди гостей. Мужчины почтительно кланялись, всячески выражали свою благодарность за оказанную честь присуствовать на празднике. Дамы и юные синьорины, блистая своими нарядами и красотой, одаривали хозяина ослепительными улыбками.
Энкомендеро милостиво кивал, с кем-то переговаривался, шутил, – словом, старался казаться гостеприимным и безупречным хозяином. Вино лилось рекой, столы ломились от различных угощений… По опыту он знал, что после корриды непременно состоятся несколько помолвок, ибо почтенные энкомендеро приезжают на корриду, не только полюбоваться действом, но и по возможности устроить судьбу своих дочерей и сыновей.
Мендоса невольно залюбовался танцорами пасодобля, с гордостью про себя отметив, что именно он изменил старинные испанские традиции корриды. В Испании по-прежнему господствовала конная коррида, как дань тем далёким временам, когда рыцари, победившие мавров, становились рехонеадорами, дабы удовлетворить неугасаемую тягу к битве.
В это время прекрасная Джованна в окружении небольшой свиты и сыновей расположилась под специально установленным пологом, защищавшим от солнца. Знатные гости почли своим долгом приблизиться к почтенной доне, выказать восхищение её красотой и преподнести подарки.
120
Переводится с испанского языка как Двойной шаг.
121
Матадор (matador de toros, в переводе с испанского означает «тот, кто убивает»), тореро – в испанском бое быков главный участник, убивающий быка. Матадором называется персонаж пешей корриды, в конной он называется рехонеадором (сейчас пикадор). Матадор, убивающий молодых быков, называется новильеро.
122
Мулета – красный кусок ткани, прикреплённой к палке длиной примерно 50 см. Матадор (тореро) манипулировал ей, дразня быка.
71 
