очень нудно 
45 
— Командор, усе будет «олрайт, бикфордов шнур»! Носы в карманах.
— Поделили?
— Ну! Значит, мы масти так раскидали: я Белую Церковь рву на части, потом красной молнией в Заостровское — там долго.
— А… Значит, с Эльзой полетишь.
— He-а, на бибике.
— А что не самолетом? Бензин выделен, ВПП в станице есть, Эльза ее одобрила.
— Да стемнеет уже, на хрена нам садиться в темень? Убиц-ца, на? В станицу мы с Коломийцевым сходим. Типа туда-сюда, «как провожают пароходы», «Пароходик Ту-Ту!». А Гриша валит на Кордон, на Дальний и в Ментовку. Оба вечером.
— Добро. Только вот что… Вы не квасьте в гостях больше нормы, лады? У нас тут завтра пойдут утренники, елки всякие… так? — я обернулся к женщинам.
Зенгер на секунду отвлеклась:
— Промоем.
И опять согнулась над яркими блестящими пакетами.
— Девочки, а что это вы тут делаете, а? — Мужики наконец-то заметили суету вокруг столешницы.
— Иди, Гриш, иди! — хором зашикали бабы.
Ну, и я пошел вместе с ними.
Пусть они тут комплекты собирают, а я к Юрику загляну.
Радист сидел возле какого-то агрегата и безжалостно драл из него кишки. Прямо зверь. В синей пуховой «безрукавке» на рубашку, синенькие штаны мешочком и вязаные тапки с помпонами. Уютно у Юрки, как всегда. И вот что интересно: зимой в его радиообители еще уютней, чем летом. Камин мерцает, огоньки светятся… Форточка застекленной бойницы приоткрыта, на стекле каемка пушистого снега.
— Привет, Кренкель.
— Алоха, феф… А фкажи народу, фто вместо курева будет тем, кто некуряфий? — поприветствовал меня радист с набитым ртом.
Еханабаден… Ну как все и все узнают, а?
— Откуда знаешь-то?
— Гришка хвастал, что все эпикурейцы получат по блоку «Лаки Страйк».
Ну, Гонта… трепло.
— Леденцов земляничных по весу. Только не болтай, пожалуйста.
— Что ты, шеф, могила!
— Ага… могила.
Радист уже окончательно оторвался от работы, дожевал пряник, подошел к маленькому самопальному столику, брякнул крышкой сахарницы, заварил кофею, разлил в термокружки. По залу поплыл восхитительный аромат.
— Телеграммы тебе принесли? Прочитал?
Франки первые наш анклав поздравили. Культурные. Сильва лично подписала радиограмму. Египтяне тоже не забыли, прислали — Саид Нафаль более витиеват, по-восточному многословен. Мы, конечно, их тоже поздравили, Демченко сочинял.
— Прочитал, отдал на распечатку. А ты нашу разослал? — лениво поинтересовался я.
— А то. Только рано вроде. Надо было сегодня вечером.
— Ниче, ниче, потом упьешься, поди…
— Да ну тебя. Айда лучше наверх, будем красоту смотреть, только куртяк накину. Кружку-то бери. И мою подержи пока. Ща оденусь.
Не хочу вставать: в кресле так удобно, так тихо в радиорубке. Только устроился — никто не бегает, не орет.
Поднялись мы наверх, вздохнули с макушки донжона порцией свежего воздуха.
Флаг анклава почти неподвижен, пять звездочек на полотне не видны за складками полотнища. Чехол ДШК укрыт снежком, антенна РЛС мерно крутится — ровно двадцать оборотов в минуту.
И здесь тоже красивей, чем летом!
Или это во мне «сибирский зимний» человек говорит?
Кстати, я всегда зиму любил больше других сезонов. Чистая она всегда. Свежая.
Морозец на улице более чем слабый — всего минус пять. У нас на Енисее такой не достоин гордого звания «Мороз». Здесь — зима зимическая… А вот снега навалило много. Местами даже очень много, и еще с небес валит. Трудяги ДТ-75 еле успевают своевременно проезжать — сгребать и сдувать «шнеком» сугробы с трасс и площадок, в две смены техника работает: первые машинисты начинают в пять утра, чтобы успеть пробить завалы к началу рабочего дня. Жаль, шнек стоит лишь на одном, второй — с отвалом. Есть еще один маленький шнекоротор, на мотоблоке — в Посаде. Теперь основные хозработы у нас, ну те, что «в обязаловке», — расчистка территории от снега. Остофигела эта «зачистка» всему населению. А делать нечего: без ручного труда тут никак не обойдешься. Так что наколотили плотники классических снеговых лопат с фанерной «гребалой», как у дворников, и «арбайт» всем миром.
Волга, как и предполагалось многими, не встала. И хорошо, и плохо.
«Дункан» лениво идет от Острова, пыхтит хорошо видимым в морозном воздухе выхлопом — буксир топливо забрасывал сначала в Заостровскую, а потом и Самохинской банде. Последние дни только по этому треугольнику пароход и ходит. Коломийцев весь изгваздался, требует «логистики» — выучил слово, старый хрен. А не получается безупречная логистика, ибо у нас тут Замок Россия, не какой-нибудь там тевтонский «айне колонне марширт».
45 
