Глава 8

Юрий Вотяков, начальник радиослужбы, нормальный он пацан, только размяться бы ему надо

— А основа любой клиники и развитой медицинской службы — это медперсонал и, самое главное, средний и младший… — Голос у Зенгер скрипучий, но не такой, как раньше.

В замке ходят слухи, что она себе какую-то «оперичку» сделала, горло-косметическую. Врут, конечно. Но наши бабы, да и не только они, любят про медиков слухи распускать, уже и про пластику лица начинают судачить, ходят по столовой, присматриваются к лицам врачей. Курятник… Да и понятно почему. Медики — это ж у нас каста, расплодил их Сотников, пригрел и размножил. Что делать, Верховный от своего главного бзика не отступается: подавай ему медицину, лучшую на планете.

— И оборудование, — кивнул стриженой головой Сотников.

— Аппаратуры вы, Алексей Александрович, любой натягаете, — согласилась главврач и тут же ударила опять: — А вот специалистов у нас крайне мало для Медцентра. По совести, их даже для плохонькой районной больницы мало.

— Нет, ну ты, Маргарита Эдуардовна, меру-то знай! — Видно было, что слово «плохонькой» Сотникову очень не понравилось. — Список у тебя, глянь! — Он энергично потряс в воздухе листком бумаги. — Самый сложный по квалификационным требованиям. И самый капризный. Смотреть страшно!

Я сижу на ежеквартальном совещании с длинным заунывным названием: «По кадровому обеспечению и кадровому резерву». Присутствуют все начальники подразделений и служб. Ну и я тут как тут — начальник радиослужбы теперь, типа погоны дали. Правда, и премии подкинули в виде хитов и новых рублей. Все начальники давно вбросили заявки, а теперь типа защищают. Как правило, яростно, за кадры идет жуткая драка.

Вот и сейчас. О чем она?

— Хорошо, давайте по порядку, товарищ Сотников! Я хирург-ортопед. Как главному менеджеру центра мне это подходит, ортопедия — отрасль очень узкая, время для общего руководства, казалось, должно быть. А его нет! Мне приходится постоянно заниматься не своим профилем, где, я скажу прямо, далеко не лучший специалист. Не умеет ортопед печень пересаживать. Как — может знать, но навыка нет, как нет и наработанного количества операций. В медицине давно уже нет «широких специалистов», и современный хирург не может, не умеет и не должен охватывать весь спектр хирургии!

— О чем вы, Маргарита! У вас хирургов больше, чем в семи любых анклавах, вместе взятых! Сербка эта, ну которая живот всегда режет…

— Абдоминальный хирург, — подсказала главврач. — И она не может и не должна выходить за рамки своей специализации, просто не училась, поэтому…

— Вот, — не дослушал Главный. — Потом, из белорусов женщина, ну черненькая такая…

— Евгения Викторовна, торакальный хирург, грудная клетка.

— Вы, собственно, ортопед, еще немка к вам перешла, как ее… — продолжил шеф.

— Катрин Хитцер, сосудистая хирургия, да, хороший специалист. Но она-то тут при чем, товарищ Главный? Знайте, что ее как бы нет и еще долго не будет.

— Это как так? — Сотников опешил.

— Да вот так! Считайте, что она все заново проходит — и обучение, и специализацию! Вся документация на русском языке, все положения и нормативные акты. Все надо изучать — и медицинский лексикон, как и жаргон, между прочим, тоже. Привыкать к нашим правилам и порядкам, традициям… Оборудованию. А это время!

— Подождите. Я уже насчитал… А как же Иванов? Сергей Витальевич? Вы что, специально забываете?

— Он реаниматолог!

— Но еще и хирург! Вы же сами говорили, что Иванов по травматологии специализацию проходил!

  74