очень нудно 
79 
– Сомнительно, – вздохнул Сергей.
– Согласен.
– Слушайте, а я предлагаю выпить, – загудел, меняя тему, Гаврилов.
– Семен…
– Сережа, – осадил друга Гризли. – Вот ты не хотел участвовать в этом, но вышло так, что первым оказался на острие. Почему? Потому что давал присягу, и это для тебя не пустой звук. Мы тоже давали присягу, и отступать уже поздно. Так что все мы под смертью ходим – и с этим уже ничего не можем поделать. А вот то, что наши звания и награды остаются необмытыми, это непорядок. Господа подпоручики, по полной!
Макаров не забыл заслуг друзей. Звонарев был произведен в подпоручики и награжден Анной четвертой степени, официально – за активное участие в бою под Цзиньчжоу, но на деле ему припомнили и потопление миноносца «Оборо». С Песчаниным все обстояло самым лучшим образом, так как в той ночной атаке при перегоне миноносца и матки им был потоплен авизо «Яеямо». Степан Осипович вовсе не собирался забывать о том, как был потоплен этот корабль, и хотя по статуту был положен Георгий, Антон был награжден Станиславом третьей степени. Во время засады на корабли Того, следующие на ремонт, «Росичем» был потоплен легкий крейсер «Идзуми». Вот тут уж все было по статуту, и он был награжден Георгиевским крестом, а по совокупности произведен в подпоручики. Так что если награждение Георгием будет утверждено специальной комиссией в Санкт-Петербурге, то Песчанину можно будет подумать и о морском звании, так как тогда на его плечи автоматически виснет дворянство. Ну и Гаврилова не минула чаша сия, так как за бой с превосходящими силами противника и принуждение его к сдаче, читай – полный разгром одной усиленной ротой целого полка, – он также был награжден Георгием.
– А награды – тоже по полной? – лукаво взглянув на друга, поинтересовался Антон.
– А то как же.
– Злыдень, ты хоть габариты свои с нашими сравни.
– В традициях про габариты ничего не говорится, – упрямо гнул свое Семен.
– Ох, чует мое сердце, что зря я поддаюсь твоему давлению.
– Это точно, – безнадежно вздохнул Сергей, соглашаясь с Антоном. – А дворянство тоже сразу обмывать будем или все же подождем подтверждения?
– Что же мы – вообще традиций не уважаем? – деловито возразил Семен. – Или нам повод в дальнейшем не понадобится? Вот получим подтверждение, а потом – со всем нашим уважением.
Ситуация складывалась далеко не в пользу Японии, и это было понятно всем. Экономику страны лихорадило в корчах сильнейшего кризиса. Многие отказывались от, казалось бы, выгоднейших контрактов, предпочитая упустить выгоду, нежели иметь все шансы прогореть из-за встречи с русскими военными кораблями. Япония – островное государство, к тому же с бедными природными ресурсами, а потому выстоять она могла исключительно за счет привозного сырья, доставляемого только морем. Вот ведь и нет блокады, а количество заходящих в японские порты кораблей уменьшилось в разы.
Вдобавок ко всему уже выдвинулась в путь и вторая эскадра русских. Ее состав не впечатлял – всего-то два броненосца, пять крейсеров и десяток миноносцев, – сама по себе она не могла противостоять японскому флоту, а вот выступая в качестве подкрепления для первой эскадры, имела уже совсем иную ценность. В этом плане переоценить ее роль было трудно. К тому же на транспорте имелись орудия для установки взамен поврежденных на эскадре Макарова. Акции Японии падали с катастрофической быстротой.
В стране уже начались массовые выступления с гневными выкриками по адресу Того, Камимуры и Ноги, которые, потеряв многих сынов Японии, выбросив на ветер огромные средства, несли только поражения и взваливали на народ неподъемный груз затрат. Это были не просто выступления возмущенных обывателей. Дома этих военачальников были разгромлены, и только вмешательство полиции спасло их от сожжения. На недовольных граждан не производило впечатления даже то, что генерал Ноги и сам потерял своего старшего сына еще весной, при первом штурме наньшанских высот.
Не каждому дано в подобной ситуации сохранять преданность стране и продолжать честно служить, несмотря на то что семьи подвергаются вполне реальной опасности, находясь за сотни миль от театра военных действий. Но эти военачальники стойко переносили свалившиеся на них бедствия.
Того уже был готов сделать сепуку, но офицеры его штаба, применив силу, удержали его от этого. Точку в этом вопросе поставил микадо, когда позволил адмиралу совершить ритуальное самоубийство, если тот сможет убедить его в том, что ему найдется достойная замена. Убедить его адмиралу не удалось, и пришлось смириться с приказом императора о недопущении самоубийства впредь до получения на то особого одобрения.
79 
