13

Мужчина и женщина на крыльце разом подскочили и бросились в дом.

Николь подумала, что уже давно им не приходилось по ночам спешить в детскую, чтобы развеять кошмары Роберта. Казалось, что с ночными ужасами навсегда покончено. После того как отец заверил, что любит его, мальчик спал спокойно. И вот опять…

Роберт стонал и метался в постели. Гулливер, склонив большую голову набок, смотрел на хозяина и жалобно поскуливал, не зная, как помочь. Котенок тоже не спал и, похоже, был напуган. Он стоял на подушке, изогнув спинку и распушив хвост. Круглыми недоумевающими глазами Пусси смотрел на хозяина.

Джейк завернул Роберта в одеяло и осторожно взял его на руки. Нашептывая ласковые слова, он медленно укачивал сына.

— Папочка, — Роберт приоткрыл глаза и обнял отца, за шею, — она хочет увезти меня, чтобы я никогда-никогда не видел тебя. Папочка, я боюсь.

— Что ты, сынок. Никто и никогда не сможет разлучить нас с тобой. Никто. Не бойся.

Джейк качал сына и тихо повторял свое обещание. Мальчик успокоился, веки его сомкнулись, и он заснул. Продолжая держать сына на руках. Джейк, закрыв глаза, прижался к пушистой детской головке.

Николь сидела рядом. Она прекрасно понимала, какие чувства сейчас переживает Джейк.

Наконец Джейк открыл глаза и обратился к Николь:

— Я пробуду здесь всю ночь, чтобы никакие кошмары не смели приблизиться к моему сыну.

— Я бы тоже хотела остаться с вами, если ты не возражаешь.

— Оставайся, я не против.

Они сели на ковер, поудобнее прислонившись к спинке кровати, вытянули ноги. Джейк тихо заговорил:

— Так было каждую ночь после ухода Оливии. Обычно Роберт просыпался от крика и не засыпал, пока я не убаюкивал его на руках. Ему было необходимо постоянно чувствовать мое присутствие. Он боялся, что в один «прекрасный» день я тоже могу исчезнуть, как мама. Я не расставался с ним, отдавая сыну все свое внимание и заботу. О прошлом старался не думать, потому что, когда я вспоминал о чем-то, слишком много тяжелых мыслей и вопросов роились в моей голове. Вопросов, на которые ответов у меня не было.

Джейк замолчал и задумался. Николь очень хотелось понять, какие переживания мучают Джейка, чтобы знать, как исцелить его душу.

— А что за вопросы, на которые ты не мог ответить?

— Я думал, это я виноват во всем случившемся. Возможно, мне нужно бы сразу понять, что представляет из себя Оливия, и избежать этого брака. Но она была такой энергичной и жизнерадостной, что я посчитал, что этого достаточно для счастливой семейной жизни. Тем более что перед глазами у меня стоял наглядный пример семейного счастья — Джейсон и его жена. Мне казалось, что та же идиллия ждет и нас с Оливией.

— Но, Джейк, человек не может предвидеть будущее и не застрахован от ошибок.

— Я спрашивал себя, кто виноват, что наш брак оказался неудачным? Неужели это я стал причиной?

Невольно Николь стала думать, что Оливия права, когда говорила, что Джейк до сих пор не смирился с уходом жены.

— А потом меня перестало мучить сознание вины. Проходили дни, недели, месяцы, а Роберт все не мог прийти в себя.

— А о чем ты думаешь сейчас?

— Знаешь, теперь я несколько по-иному отношусь ко всему, что случилось сегодня. Когда я увидел Оливию, то вдруг понял, что у нее, как и у нас всех, нет защиты от боли, что она тоже может страдать, несмотря на весь свой эгоизм.

— Ты прав. Я почувствовала, что сердце ее разрывалось от боли, когда она увидела сына, и мальчик не захотел говорить с матерью. — Николь заглянула в лицо Джейка. — Пожалуйста, Джейк, разреши им встретиться.

Николь увидела, как напряглось лицо Джейка. Мужчина молчал. Николь ждала ответа.

— Может, ты и права и действительно не стоит препятствовать их общению, — сказал он задумчиво, — но я должен еще раз все взвесить.

— Возможно, тебе кажется странным, что я настаиваю, чтобы Роберт встретился с матерью. — Николь положила руку Джейку на плечо. — Я часто вспоминаю детство и свои детские переживания. Отец оставил нашу семью, когда я была еще совсем маленькой. Всем сердцем я любила его, точнее, просто обожала… Но моя мать… — Николь грустно вздохнула. — Такой уж был характер, ревновала детей ко всем, особенно к отцу. Ей хотелось, чтобы мы с Ником любили только ее, и мама часто спрашивала нас, так ли это. Чтобы не огорчать ее, я старалась казаться равнодушной к отцу в присутствии матери, хотя так хотелось прижаться к нему или поиграть.

  45