26 
Согласно сообщениям, озеро Маушоп разделили на секции, но водолазам потребуется минимум три дня, чтобы обыскать его как следует. Дно усеивали выступы. Шеф полиции Адамс-порта, Коффин, пояснил, что в одном месте можно пройти до середины озера по пояс в воде, но стоит отойти всего на несколько ярдов в сторону, лишь в пяти футах от берега, как под ногами оказывается сорокафутовая глубина. Предметы цепляются за подводные выступы, поэтому поиски опасны и продолжительны…
В новостях говорилось, что поиски вели вертолеты, маленькие гидросамолеты и наземные поисковые отряды, но затем передали штормовое предупреждение, и полеты прекратили.
Услышав по радио, что Нэнси Элдридж собираются отвезти в главное полицейское управление на допрос, Лендон невольно прибавил газу. Он чувствовал отчаянную необходимость скорее добраться до Нэнси. Правда, он скоро обнаружил, что вынужден сбавить скорость. Мокрый снег облеплял лобовое стекло так быстро, что дворники с трудом справлялись с ледяной коркой.
Когда он наконец свернул на Пэддок-пат, то без труда нашел дом Элдриджеи. Вокруг него толпился народ. Чуть дальше на другой стороне улицы стоял телевизионный фургон, а перед самим домом — две полицейские машины. Частные машины выстроились вдоль дороги рядом с фургоном. У многих на ветровом стекле были удостоверения журналистов.
Один из полицейских автомобилей перегородил въезд на полукружную подъездную дорожку. Лендон остановился и терпеливо ждал, когда к нему подойдут.
— Изложите ваше дело, пожалуйста, — бесцеремонно потребовал полицейский.
Лендон предвидел этот вопрос и подготовился. Он протянул свою визитку с запиской на обратной стороне.
— Пожалуйста, отнесите это миссис Элдридж. Полицейский медлил.
— Подождите здесь, доктор… мне надо проверить. — Он быстро вернулся и чуть дружелюбнее произнес: — Я уберу машину. Припаркуйтесь на подъездной дороге и идите в дом, сэр.
С противоположной стороны улицы за происходящим наблюдали журналисты. Увидев Лендона, они бросились к нему. Не успел он выйти из машины, как один из репортеров сунул ему в лицо микрофон.
— Доктор Майлз, можно задать вам несколько вопросов? — И, не дожидаясь ответа, продолжал: — Сэр, вы выдающийся психиатр в Гарвардской медицинской школе. За вами послала семья Элдридж?
— Никто за мной не посылал, — резко ответил Лендон. — Я друг — был другом — матери миссис Элдридж. Я приехал сюда по дружбе, и только.
Он попытался пройти, но ему преградил путь репортер с микрофоном.
— Вы говорите, что были другом матери миссис Элдридж. Скажите, Нэнси Хармон Элдридж когда-нибудь была вашей пациенткой?
— Конечно, нет! — Лендон буквально протиснулся сквозь толпу журналистов и поднялся на крыльцо. Дверь ему открыл другой полицейский.
— Сюда. — Он указал на комнату справа. Нэнси Элдридж стояла у камина рядом с высоким молодым человеком, несомненно мужем. Лендон узнал бы ее где угодно. Безупречный точеный нос, большие синие глаза, прямо смотревшие из-под густых ресниц, спадающие на лоб волосы, профиль, так похожий на профиль Присциллы…
Не обращая внимания на явную враждебность полицейского и испытующий взгляд мужчины с грубым морщинистым лицом, он направился прямиком к Нэнси.
— Я должен был приехать раньше, — сказал он. Глаза девушки были пустыми, но она поняла, что он имел в виду.
— Я думала, вы приедете в прошлый раз, — отозвалась она. — Когда умерла мама. Я была уверена, что вы приедете. А вы не приехали.
Лендон быстро оценил все видимые симптомы шока: расширенные зрачки, оцепенелость, тихий монотонный голос. Он повернулся к Рэю.
— Я хочу помочь всем, чем могу, — сказал он. Рэй внимательно его рассматривал. И ему невольно понравился этот человек.
— Тогда, раз вы доктор, убедите шефа полиции, что везти Нэнси в участок ни в коем случае нельзя, — сухо сказал он.
Нэнси пристально смотрела в лицо Лендона. Она чувствовала себя такой безучастной — будто с каждой минутой ускользала все дальше и дальше. Но в этом докторе Майлзе что-то есть. Он так нравился маме, она писала такие радостные письма, в них все чаще и чаще встречалось его имя.
Когда мама приехала навестить ее в колледже, Нэнси спросила, насколько серьезно у них с доктором. Но при Карле мама, казалось, не хотела говорить о нем. Просто улыбнулась и сказала: «Очень серьезно, но я все расскажу тебе потом, дорогая».
Как ясно она все это помнит! Ей хотелось познакомиться с доктором Майлзом. Почему-то она была уверена, что когда он услышит об аварии, то непременно позвонит. Ей нужно было поговорить с человеком, который тоже любил маму…
26 
