43

По пути домой из магазина в Бедминстере я продолжала вести наблюдение через зеркало заднего вида, чтобы увидеть, ездит ли детектив Уолш по-прежнему за мной. Я решила, что нет, так как я не видела каких-либо признаков присутствия его черного «шевроле седана». Я забрала Джека из школы, отвезла его домой, вымыла ему лицо и руки и отвезла его к Билли, живущему поблизости, с которым Джек договорился поиграть. Когда мы приехали — Билли не плакал.

Я встретилась с мамой Билли, Кэролин Брауни, и она мне сразу понравилась. Она примерно моего возраста, с вьющимися темными волосами, карими глазами, — добрая, веселая женщина.

— Билли и Джек подружились на этой неделе, — сказала она мне. — Я рада, что у Билли есть друг, живущий поблизости. На этой улице детей его возраста нет.

Пригласив мальчиков к столу обедать, Кэролин предложила мне выпить чашечку кофе с ней, но я отказалась, сославшись на то, что мне необходимо сделать несколько телефонных звонков. Сегодня я была действительно искренна, в отличие от моей вчерашней отговорки для Марселлы Уильямс. Я должна была поговорить с доктором Мораном. В Калифорнии было около десяти часов, самое подходящее время, чтобы поговорить с ним. И я также хотела позвонить Кэтлин. Теперь, когда у Мартина стало плохо с головой, я могла доверять только ей одной, помимо доктора Морана. В отличие от доктора Морана, который полагал, что мне следовало бы рассказать Алексу правду о себе, Кэтлин без колебаний считала, что мое прошлое должно быть похоронено для Алекса.

Джек быстро поцеловал меня перед моим уходом, и, пообещав вернуться за ним к четырем, я уехала домой.

Как только я вошла в дом, я подбежала к автоответчику. Когда я с Джеком приехала домой, забрав его из школы, я заметила, что на телефонном аппарате мигает огонек оставленных сообщений, но я побоялась прослушать, поскольку Джек был рядом. Я опасалась, что это один из звонков, связанных с Лиз Борден.

Сообщение было от детектива Уолша. Он объявил, что с нетерпением ждет возможности еще раз обсудить со мной мои показания. Он полагал, что, возможно, я неправильно назвала время обнаруженния мною тела Джорджет, говоря, что это невозможно, чтобы кто-то, кто не знает дорогу от дома на Холланд-роуд к моему дому, мог так быстро проделать этот путь.

— Я понимаю, в каком шоковом состоянии вы тогда находились, миссис Нолан, — звучал ровный, но саркастический голос Уолша, — но в настоящее время, я предполагаю, вы смогли бы отметить время события немного лучше. Мне бы хотелось переговорить с вами.

Я нажала кнопку удаления записи, но, стирая голос Уолша на моем автоответчике, я не могла стереть того, что крылось за его словами. Его слова подразумевали, что я наврала либо в отношении времени, когда я приехала на Холланд-роуд, либо в отношении того, что не знаю точной дороги оттуда домой.

Сейчас мне даже еще больше хотелось поговорить с доктором Мораном. Он разрешил мне звонить ему в любое время дня или ночи, но я не звонила ему ни разу после свадьбы. Я не хотела согласиться с тем, что он был прав — мне не следовало выходить замуж за Алекса, не рассказав ему все о себе.

Я начала поднимать телефонную трубку на кухне, затем положила ее и достала мобильный телефон.

Все счета за пользование домашним телефоном, когда мы жили в моей квартире, направлялись напрямую моему бухгалтеру, но Алекс сказал, что после переезда они будут отсылаться в его офис. Я могла представить себе, как Алекс таращится на телефонный счет, а затем спрашивает меня, кому я звонила в Калифорнию. Счет за пользование мобильным телефоном по-прежнему приходил к моему бухгалтеру.

Доктор Моран взял трубку после второго гудка.

— Силия, — сказал он как всегда доброжелательным и успокаивающим голосом, — я часто вспоминал о тебе в последнее время. Как идут все твои дела?

— Не блестяще, доктор, — я рассказала ему, как Алекс покупал этот дом, о вандализме, о смерти Джорджет, странных телефонных звонках и об угрожающих словах детектива Уолша.

  78