13 
Зол?! Разве можно так назвать бурю ярости, бушевавшую внутри меня. Как только я увидел ее, появившуюся в дверях, память сразу же вернулась ко мне. Я вспомнил все. Четыре дня … Что происходит дома? Меня ищут? А Диана?! Бог мой, что она думает обо мне?
— Да, тебя ищут, поэтому я унесла тебя далеко от дома, – ответила девушка на мой мысленный вопрос. Я с изумлением смотрел на нее.
— Пойми, ты стал хищником, вампиром. У нас много особенностей, помогающих нам. Мы очень сильны, невероятно быстры и ловки, например, легко взбираемся по отвесным и гладким стенам, читаем мысли людей и очень красивы. У нас мелодичный голос и смех. Люди при встрече с нами, как кролики перед удавом, теряют способность к сопротивлению. Через два дня ты сможешь оценить свои способности, а сейчас полежи пока здесь. Я ухожу, но ты помни: тебя создала Дженесса Мур, – с этими словами она развернулась и ушла.
Если до этого момента мои муки заключались лишь в том, что я терпел боль и терзался неведением, то теперь все происходящее стало похожим на ад. За что?! Чем провинился я перед Создателем, что он позволил украсть у меня все, чем я жил? Как смогу я существовать без родных и близких, без моей любви – Дианы? Моя жизнь погибла из–за того, что проходящий мимо монстр решил немного перекусить! Потрясение было настолько велико, что я ледяной глыбой застыл на полу склепа. Ужас и горе тисками сдавили сердце. Я оглох и ослеп от невероятной душевной боли и впал в забытье, похожее на смерть.
Я не знаю, сколько времени находился в таком состоянии. Постепенно ко мне возвращалась способность мыслить. Но меня это не трогало. Совершенно безучастный ко всему, что происходит вокруг, я продолжал лежать не двигаясь и стараясь отогнать все мысли. Если незачем жить – о чем можно думать?
И только тоска по дому, по родным мне людям не хотела оставить меня. Как я ни старался заглушить ее, она все настойчивее проникала в мое сознание. Желание хоть один раз, тайком, посмотреть на родных не давало покоя. Но я боялся, потому что не знал, что может случиться с ними, если я вернусь домой.
Я не знал, что значит быть вампиром. В памяти возникали какие–то сказки и легенды. В них говорилось о страшных монстрах, пожирающих детей и убивающих всех, кто встретится на пути. О том, как эти чудовища по ночам истязают мужчин и женщин любовными пытками и нередко убивают потом, выпивая всю кровь.
Я прислушался к себе, стараясь понять, насколько я опасен. Я вызвал в памяти маму и отца, брата и сестер, но ничего, кроме тоски по ним, не почувствовал. Я понял, что мои представления о жизни ничем не отличаются от прежних суждений. Я чувствовал, что по–прежнему люблю своих близких, хочу их видеть, скучаю. Мысли о Диане, несмотря на все попытки забыть ее, не только не оставили меня, наоборот, все сильней завладевали мной.
Наконец я встал, измученный бесконечными сомнениями. Боль, терзавшая меня несколько дней назад, прекратилась совершенно. Неподвижность, которая путами сковывала тело, прошла. Ощущение силы, гибкости в мышцах, стремительности в движениях неожиданно и невольно восхитило. Никогда прежде я не чувствовал такой мощи и легкости.
Поздним вечером, когда опасность встретить кого–либо миновала, я осторожно выглянул за дверь склепа. Свежий воздух, напоенный невероятно усиленными ароматами цветов, спелых яблок, скошенной травы, наполнил меня, очаровывая. Оглянувшись вокруг, я увидел скромные могилы и небольшую часовенку. Это наводило на мысль, что я нахожусь на сельском кладбище, но вблизи какого–то поместья, так как склеп мог принадлежать только знатному вельможе. Едва приметной тенью скользнув вдоль кладбищенской ограды, я стал продвигаться в сторону деревни, стоявшей поодаль. За ней на высоком холме высился небольшой полуразвалившийся замок.
Абсолютно бесшумно, с удивительной скоростью, прячась в тени деревьев, я вошел на окраину деревни. Огромные псы, бездомные добровольные сторожа деревень, питающиеся отбросами и набрасывающиеся на любого чужака, к моему удивлению, скуля, прижав уши и хвосты, бросались от меня в подворотни. Лошади, привязанные к коновязям, шарахались, прядая ушами и хрипя. От них исходил запах, отличный от того, который я помнил. Он манил к себе, волнуя и обещая непонятное удовольствие. Я ощущал своим обостренным обонянием запах овец и коров, раньше отталкивающий и резкий, теперь притягательный и сладкий. Но сильней всего меня притягивал запах, идущий из хижин, животрепещущий, сводящий с ума, заставляющий рот наполняться горькой слюной.
13 
