12 
Конечно, Эбби нельзя винить за ее сегодняшнюю нервозность. Сейчас лишь один шаг отделяет ее от того, к чему она стремилась всю жизнь, — немудрено, что бедняжка нервничает. Тут глаза Тоби встретили в зеркале взгляд Пэт. До чего обаятельная улыбка у этой девчонки! Он слышал, как Сэм Кингсли рассказывал Абигайль, что Пэт Треймор обладает даром вызывать людей на откровенность. Наверное, так и есть — ее собеседники и сами не замечают, как начинают выбалтывать то, чем не собирались делиться ни с одним человеческим существом.
Пэт размышляла, какой подход нужен к Тоби, и решила, что лучше действовать прямо. Когда машина остановилась у светофора на авеню Конституции, девушка подалась вперед.
— Тоби, должна признаться, в первый миг я решила, что ослышалась, когда вы посоветовали сенатору не выпрыгивать из юбки, — начала она, улыбнувшись.
Шофер с усмешкой посмотрел ей в глаза.
— Да, зря я ляпнул это. Вообще-то обычно я себе такого не позволяю. Но Эбби здорово переволновалась из-за этой вашей программы, да еще нужно идти на голосование, а там репортеры облепят ее и примутся выспрашивать, отчего она не была на обсуждении вместе с другими деятелями своей партии. Вот я и решил, что, если она на минутку расслабится, это пойдет ей на пользу. Только не поймите меня превратно: я очень уважаю сенатора. И не беспокойтесь насчет взбучки, которую она мне устроила, — Эбби забудет о ней через пять минут.
— Вы вместе выросли? — осторожно полюбопытствовала Пэт.
Зажегся зеленый свет, и машина плавно двинулась вперед. Тоби ловким маневром перестроился на правую полосу перед микроавтобусом и только после этого ответил:
— Ну, это не совсем так. Все детишки в Эйпл-Джанкшене ходят в одну школу — за исключением, конечно, тех, кто посещает приходскую. Но Эбби на два года старше меня, так что в одном классе мы никогда не учились. Потом, когда мне исполнилось пятнадцать, я начал подрабатывать садовником в богатой части города. Наверное, Эбби рассказала вам, что жила в доме Сондерсов.
— Да.
— А я работал на той же улице, поблизости от их дома. Однажды я услышал крик Эбби. Старый придурок из дома напротив вбил себе в голову, что ему нужна сторожевая собака, и купил немецкую овчарку. Ну и зверюга была, скажу я вам! Ну так вот, этот кретин оставил калитку открытой, а собака выскочила на улицу в тот момент, когда Эбби вышла из дому. Овчарка бросилась прямо на нее...
— И вы ее спасли?
— Конечно. Я закричал и отвлек внимание псины. Жаль только, что сдуру я бросил грабли; собака едва не разорвала меня в клочья, прежде чем я добрался до ее шеи. Ну а потом, — в голосе Тоби зазвучала гордость, — потом сторожевой собаки не стало...
Пэт незаметно вынула из сумки диктофон и нажала кнопку записи.
— Теперь я понимаю, почему сенатор испытывает к вам такие теплые чувства, — прокомментировала она. — Японцы считают, что, спасая человеку жизнь, мы берем на себя ответственность за его дальнейшую судьбу. Как, по-вашему, это верно? Судя по вашим словам, вы считаете себя причастным к жизни Абигайль.
— Не знаю, что и сказать... Может быть, ваши японцы и правы, а может, все дело в том, что она сбрасывает передо мной свое высокомерие. — Тут машина остановилась. — Извините, мисс Треймор. Мы должны были проскочить этот светофор, но тип, который едет впереди, читает уличные указатели.
— Ничего страшного. Я не тороплюсь. Так сенатор сбрасывает перед вами высокомерие?
— Я сказал — «может быть». А вообще-то забудьте эти слова. Сенатор не любит, когда я треплю языком об Эйпл-Джанкшене.
— Держу пари, она сама охотно рассказывает о том, как вы ее спасли, — задумчиво проговорила Пэт. — Могу представить, что испытала бы я, если бы на меня напала собака, а кто-то встал между нами.
— О, Эбби была благодарна, будьте уверены! У меня была разодрана рука, и она обмотала ее своим свитером, а потом потащила меня к врачу и даже хотела остаться со мной, пока меня зашивали. После этого она стала моим другом на всю жизнь.
Тоби оглянулся на пассажирку.
— Другом, — повторил он с ударением, — не подружкой. Эбби не из моей лиги. Да вы, наверное, и сами это заметили. Даже намека никогда не было на что-то такое. Просто временами она приходила в сад, где я работал, и мы болтали. Она ненавидела Эйпл-Джанкшен, как и я. А когда я завалил английский, она стала со мной заниматься. У меня никогда не хватало мозгов на книжки. Покажите мне любую машину — я разберу ее на части и вновь соберу за две минуты, но не просите меня разобрать предложение!
12 
