очень нудно 
39 
Последний просмотренный фильм запечатлел похороны Вилларда Дженнингса. Он был смонтирован из официальной кинохроники. Вначале был показан общий план Национального кафедрального собора. Приглушенный голос диктора: "Похоронный кортеж приближается к дверям собора. Видные политики, коллеги и друзья покойного конгрессмена собрались, чтобы отдать последние почести законодателю из Виргинии, погибшему в авиакатастрофе во время чартерной поездки в Кливленд, где он должен был прочитать цикл лекций. Конгрессмен Виллард Дженнингс и пилот Джордж Грэни скончались мгновенно.
Молодую вдову сопровождает сенатор Джон Фитцджеральд Кеннеди из Массачусетса. Рядом с матерью покойного миссис Стюарт Дженнингс, Дин Адамс из Висконсина. Сенатор Кеннеди и конгрессмен Адамс были самыми близкими друзьями Вилларда Дженнингса".
Пэт наблюдала, как Абигайль выходит из первого автомобиля. Ее лицо спокойно, светлые волосы скрыты под черной вуалью. Черный костюм простого покроя, нить жемчуга на шее.
Молодой сенатор от Массачусетса поддерживает ее локоть.
Мать Вилларда была явно убита горем. Когда ей помогли выйти из лимузина, взгляд старой дамы упал на прикрытый флагом гроб. На лице миссис Дженнингс отразилась непередаваемая мука, она заломила руки и, закрыв глаза, затрясла головой, словно отказываясь поверить в реальность происходящего. Отец Пэт взял ее под руку, и траурная процессия медленно двинулась к собору.
Пэт решила, что на сегодня с нее хватит. Было уже ясно, что «по-человечески интересный материал», который она искала, представлен в старых домашних фильмах в избытке. Она погасила свет в библиотеке и вышла в коридор.
Там гулял сквозняк, хотя окна в библиотеке были закрыты. Пэт заглянула в столовую, на кухню и в холл. Везде все было закрыто и заперто.
Но откуда-то дуло.
От плохого предчувствия дыхание Пэт участилось. Она поднесла ладонь к закрытой двери в гостиную. Из щели тянуло холодом. Пэт нажала на дверную ручку, и порыв ледяного ветра ударил ей в лицо. Она торопливо потянулась к выключателю.
Застекленная дверь на веранду была распахнута настежь. На ковре валялся вырезанный кусок стекла.
И тут Пэт увидела ЭТО.
У камина лежала тряпичная кукла. Правая нога ее была вывернута, а белый передничек побурел от крови. Опустившись на колени, Пэт молча уставилась на куклу. Чья-то умелая рука подрисовала на румяной физиономии линии — вниз от углов рта, обозначив морщины на лбу и слезы на щеках. В результате стандартная улыбка тряпичной красавицы преобразилась в горестную гримасу.
Пэт прижала руку к губам, чтобы удержать крик отчаяния. Кто тут был? Зачем? Вдруг она заметила полускрытый окровавленный передником листок бумаги — он был приколот к кукольному платью. Пэт потянулась к нему — и вздрогнула, ощутив, что прикоснулась в пятну крови. Та же дешевая писчая бумага, те же печатные буквы с небольшим наклоном: «ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. ПРОГРАММА, ПРОСЛАВЛЯЮЩАЯ АБИГАЙЛЬ ДЖЕННИНГС, ВЫЙТИ НЕ ДОЛЖНА».
Что-то скрипнуло, и Пэт вскочила. На миг ей показалось, что кто-то стоит на веранде, но в следующую секунду она поняла, что ошиблась: просто резкий порыв ветра качнул дверь. Пэт рывком захлопнула ее и повернула засов. Она, конечно, понимала, что это бесполезно: рука, вырезавшая стекло, безо всяких усилий откроет его. А вдруг взломщик и сейчас где-то здесь, прячется за деревьями?
Не в силах унять дрожь, она набрала номер полиции.
— Немедленно направляю патрульную машину, — сказал дежурный, когда Пэт объяснила, в чем дело, и добавил: — Не волнуйтесь, они скоро приедут, а преступник, я думаю, не рискнет задерживаться.
В ожидании полиции Пэт перечитала записку. Уже в четвертый раз ей велят отказаться от программы. Внезапно в ней проснулось подозрение: а не разыгрывают ли ее? Кто поручится, что она не стала объектом мистификации, цель которой — сделать передачу о сенаторе предметом сплетен и досужих домыслов?
Взять, например, обезображенную куклу. Пэт ужаснулась, увидев ее, но только из-за своих личных воспоминаний. А вообще-то это самая обыкновенная тряпичная кукла с безвкусно раскрашенным лицом. При ближайшем рассмотрении она кажется скорее нелепой, чем страшной. Даже окровавленный передник может быть всего лишь средством пощекотать нервы обывателей.
«Будь я репортером, который возьмется освещать это происшествие, непременно дала бы ее фотографию на первой полосе», — подумала девушка.
39 
