очень нудно 
69 
Я попробовала несколько заклинаний, отпирающих двери, но не преуспела. Засов был слишком тяжелым, а даже с помощью магии невозможно поднять вес больше того, с которым в состоянии справиться обычной физической силой. Я приуныла. Соблазн шарахнуть по двери огненным шаром был очень велик, но не давал никакой гарантии, что я не получу дымовую завесу вместо предполагаемой зияющей обугленной дыры. Оставим это на самый крайний случай. А потом, почему я решила, что здесь только один выход? Может, еще одна потайная дверца имеется. Надо проверить.
Я ощупала остатки факела на пригодность к горению и бросила искру. Разгоревшееся пламя осветило толстую, сделанную из плотно пригнанных друг к другу досок дверь, обитую по углам железом и крепящуюся на массивных петлях. Такую только тараном и получится вышибить.
Я обернулась, собираясь обследовать свою тюремную камеру на предмет наличия дополнительного выхода, но излишне оптимистичная улыбка медленно сползла с моего лица, уступив место мертвенной бледности и распахнувшимся на пол-лица от ужаса глазам. В нескольких шагах от меня на металлических крючьях висели… тела.
Истерический крик вырвался из моего горла сдавленным хрипом. Я уронила факел, погасший с недовольным шипением, и стекла по двери на ледяной пол. Меня снова окружила непроницаемая тьма. То, что тела имели копыта, несвойственные человеческой природе, до меня дошло далеко не сразу. Я как раз к этому времени успела окоченеть, причем в прямом смысле этого слова.
Трясущимися от холода и страха пальцами я зажгла несколько световых шариков, причем сделала это зажмурившись. Приоткрыв сначала один, а чуть позже и второй глаз, я храбро посмотрела правде в глаза. Она тоже на меня посмотрела, откровенно рассмеявшись в лицо розовенькими и достаточно свежими мясными тушками, развешанными в этом холоднющем погребе, чтобы не испортились на жаре. У меня вырвался истерический смешок. Вот тебе и кровавые расправы. Вот тебе и человеческие жертвоприношения. Я довольно бодро вскочила на трясущихся ногах, чтобы окончательно не примерзнуть к полу.
Кроме мяса здесь стояло несколько бочек, судя по запаху, с каким-то спиртным, бутыли с растительным маслом и кругляши разного вида сыров. Второй дверцы, вопреки моим ожиданиям, найти так и не удалось.
С голоду-то я тут точно не помру, а вот с холоду… Я снова зябко поежилась. Если меня не обнаружат в ближайшее время, то я со спокойной совестью смогу составить компанию висящим тушкам, разве что посвежее буду, и вряд ли кто отличит.
И я с новой силой принялась долбить ногой в дверь, не столько для вышибания последней, сколько для согревания себя, любимой. На мои стуки никто не реагировал. Ну не может такого быть, чтобы никому не понадобилось спуститься зачем-нибудь в эту холодильную камеру. К тому же Кащей по каким-то неизвестным мне причинам очень за меня беспокоится, если я пропадаю больше чем на час. Вон как во время грозы испугался, даже советника к поискам подключил.
Можно, конечно, костерок развести для сугрева, если бы было из чего, но, как нарочно, подходящих приспособлений в погребе не обнаружилось. Зато нашелся огромный тесак для разделки мяса, и я посчитала его достойным орудием для освобождения своего замерзающего организма.
Тесак был острый, однако на толстое дерево явно не рассчитанный, поэтому засов пилился медленно, даже слишком. К счастью, моему упорству мог позавидовать даже муравей, пытающийся затащить в муравейник вековой дуб. Сколько времени я терзала несчастную древесину, не знаю, но тесак сдался первым, жалобно тренькнув под особо рьяным напором, и у меня в руках осталась одна ручка.
Больше режущих или хотя бы похожих на режущие предметов в погребе не обнаружилось.
– И что мне теперь делать? – спросила я у крайней туши.
«Привешивайся рядом и отдохни», – додумался за нее ответ.
– Не дождешься, – огрызнулась я.
Я снова начала замерзать. Прыгания и скакания помогали не особо, но я по крайней мере не ощущала себя одной из будущих отбивных.
Еще через полчаса (а может, полгода?) зубы выбивали уже настолько четкую и слаженную дробь, что я могла бы смело пойти в барабанщики какой-нибудь армии. Руки не слушались, пальцы свело от холода. Да что они там, спят все, что ли? – разозлилась я и принялась с новой силой долбить кулаками по двери, грозя таинственному шпиону всеми возможными карами, в большинстве нагло позаимствованными у Виктора.
69 
