очень нудно 
27 
Дженну это понемногу начинало раздражать. Сколько можно сюда ходить? Можно подумать, Клайв следит здесь за порядком. Или с первого раза до него не дошло, нравятся ему картины или нет? Потом, кажется, они вроде бы договорились уже по поводу экспозиции.
На втором этаже большой и широкий коридор вдруг становился еще шире, отходил к окнам, прорубленным в стене на высоту человеческого роста. Эта рекреация была свободной, здесь почти никогда не было народу. Администрация подумывала устроить здесь зону отдыха – поставить диванчики, автомат с кофе… Видимо, не доходили руки. Или не хватало ресурсов. Тем более что во время перерывов между занятиями студенты благополучно распределялись по библиотеке, кафе, парку вокруг колледжа.
Теперь было решено провести выставку в этой зоне. Чтобы не портить стены, рабочие предложили установить пару стендов. На них и должны были разместиться картины Дженны.
С противоположной стороны планировалось поставить столики для легкого и необременительного фуршета. Фрукты на шпажках, ломтики сыра и ветчины, канапе…
Дженна мысленно отпустила все и отдыхала. Она уже сделала что могла – предоставила колледжу «отобранные» картины. Волноваться о чем-то другом у нее уже не оставалось сил.
У нее было ощущение, что Стивен буквально испарился. Его словно и не было никогда. К чему он расточал свои загадочные взгляды, снисходительные усмешки, интригующие улыбки? С одной стороны, его слова о том, что они просто общаются… С другой – его непрестанный интерес к ней. Его настроение меняется словно ветер, в соответствии с метеорологическими характеристиками? Или все это было ненужным спектаклем? Но с какой целью, для кого этот спектакль разыгрывался?
У Дженны была одна версия. Стивен Маскем просто-напросто скучал. Да, ему было скучно. Возможно, для своих лет он слишком умен или же сообразителен. Обучение и общение не представляет для него никакой сложности. Но в колледж ходить надо и общаться со сверстниками за его пределами – тоже.
Стивен просто разнообразил свою жизнь. За ее счет, разумеется. Он создавал ситуации, смотрел на реакцию Дженны, изучал, узнавал, выпытывал.
Да, но куда он подевался теперь? Перевелся в другой колледж? Заболел? Разбился, катаясь на горных лыжах?
Тогда об этом неминуемо говорили бы.
Хотя, может, Дженну пока не угораздило оказаться в таком месте и в такое время, в которое упоминали бы Стивена Маскема.
В фойе первого этажа висел красочный и броский плакат, сообщающий о выставке. Дженна подозревала, что он был заказан в типографии. Кажется, Клайва заносит. Или это не его решение? Или дирекция намерена придать событию гораздо больше значения, чем оно того заслуживает? По радио колледжа несколько раз зачитали объявление о том, когда состоится выставка, для чего она организовывается и так далее.
– Привет. – Клементина присела за столик напротив Дженны.
– Привет.
– Ну и шуму ты наделала.
– Клементина, хватит, пожалуйста! – взмолилась Дженна. – В конце концов, что особенного происходит? Это не я нагнетаю обстановку.
– Кто же создает весь этот ажиотаж?
– Дирекция. Сама знаешь, из всего надо сделать масштабное событие. И не важно, что происходит на самом деле. Я просто подвернулась им под руку. Важны не мои картинки, а информационный повод.
Подруга скептически приподняла бровь:
– Да? В целом я с тобой согласна, но… Кажется, в данном случае ты себя недооцениваешь. Я видела рисунки. Это гораздо лучше, чем просто образцы для указания «как надо». У тебя замечательно получилось.
– Как ты умудрилась их посмотреть? – недоумевала Дженна.
Клементина пожала плечами:
– Шла к тебе в аудиторию, а у дверей столкнулась с Клайвом. У него был ключ, и он сказал, что ему нужно подсчитать точное количество картин, чтобы дать плотнику информацию по стендам.
Дженна фыркнула:
– Клайв! Ключ! Да он так часто смотрит на рисунки, что давно должен был протереть в них дырку! Ручаюсь, он знает наизусть их точное количество! Зачем же вешать лапшу на уши?
– Откуда мне знать?
– Я ведь говорила тебе, что он ненормальный. Маньяк!
Клементина сдержанно согласилась:
– Пожалуй, что-то от одержимого в нем действительно есть… Но разве плохо, что на тебя посмотрят иначе?
– Иначе? Это как?
– Оценят по-новому. Дженна, ты сама никогда не думала о том, что у тебя есть талант?
– Да я и думать об этом не хочу.
27 
