22 
Ратлидж вспомнил об опознавательных солдатских медальонах, найденных во рту убитых.
— У нас есть причины верить, что это связано с войной.
— Если что-то и случилось подобного рода во Франции, Энтони никогда мне об этом не рассказывал. И не рассказал бы, если хотите правду. Он знал, что я не люблю слушать о неприятных вещах. — Спохватившись, что это прозвучало эгоистично, она поспешно добавила: — У нас много бывших учеников, которые до войны учились вместе, пошли воевать и не вернулись. В вестибюле школы, напротив входа, на стене висит доска с их именами, чтобы все помнили. Энтони знал, что меня расстроят подобные воспоминания о войне.
Ратлидж подумал, что самообладание миссис Фаррелл-Смит необычно для женщины, потерявшей мужчину, который был ей дорог. На глазах ее не было следов слез, пролитых в подушку, хотя прошло всего два дня с той ночи, как обнаружили тело Пирса.
Она как будто прочитала его мысли, и глаза ее тотчас наполнились слезами.
— Еще вопросы, инспектор? Это очень больная тема.
Хэмиш сказал: «Она боится, что его убил брат».
Это объясняло ее вопрос, который она задала ему, не о смерти Энтони, а о местонахождении Дэниела.
Но он не стал уточнять.
— Если что-то еще вспомните, миссис Фаррелл-Смит, скажите констеблю Уокеру. Он передаст мне.
— Конечно, — голос звучал холодно, — вы найдете сами дорогу?
Он поблагодарил и поднялся.
Ее лицо, отпечатавшееся в его памяти, стояло перед ним, пока он шел к гостинице. Перед тем как выйти, он оглянулся и увидел на нем отчаяние.
Но она жалела себя, а не убитого.
Длинный день уже тянулся к концу, когда Ратлидж снова пришел в полицейский участок, чтобы вернуть листы с показаниями свидетелей.
Уокер стоял у окна, глядя, как последние лучи заходящего солнца играют на крышах домов напротив. Он обернулся, когда инспектор вошел в комнату, и спросил:
— Есть успехи?
— Ничего, что могло бы помочь. Завтра хочу поговорить с теми, кто уходил на фронт отсюда, из Истфилда. Можете устроить встречу с ними?
— Это не трудно сделать, — рассеянно отозвался Уокер, потому что мысли его были далеко.
— В чем дело? — спросил быстро Ратлидж. — Что произошло?
— Нет, пока ничего. Но сегодня третья ночь после убийства Пирса. И все может измениться, когда стемнеет.
— Понимаю ваше беспокойство. Да, наш убийца затаился и имеет перед нами преимущество. Он хорошо все спланировал и знает, когда и где нанести удар. Иначе вы или инспектор Норман поймали бы его сразу. Без моей помощи. Все, что сейчас требуется, — постараться его опередить и не дать осуществиться его планам. Это означает засады и патрулирование ночью всех тихих, укромных мест. Например, задних дворов, садов и полей около ферм, в окрестностях пивоварни, где человек может оказаться один. А сейчас я бы рекомендовал жителям не появляться на улице после темноты.
— Неизвестно, остановит ли его это. Может, он просто затаится и выждет, когда суматоха уляжется. — Уокер явно тревожился. — И еще это зависит от того, что движет им.
— Верно. Гаррота — значит убить наверняка. Больше надежности, чем удар ножом. Возможно, его не остановит даже то, что он сейчас больше рискует. Если, конечно, в его планы не входило убийство только этих троих.
Уокер обдумал слова инспектора.
— Никак не могу понять, как они связаны между собой.
— Это знает только убийца.
— Может быть, он убивает без причины?
— Возможно, что тому, кто использует гарроту, не важно, кто станет жертвой.
Но это означало, что речь идет о случайных убийствах.
Глава 7
Утром инспектор Норман послал своего человека с сообщением для констебля Уокера. Полицейского задержал сначала ливень, а потом Уокера не оказалось не месте.
Констебль Петти стоял у окна в полицейском участке, смотрел на улицу и ждал. Наконец Уокер появился. Он совершил очередной обход Истфилда, чтобы еще разудостовериться, что ничего ужасного не произошло прошлой ночью. Войдя, он кивнул в знак приветствия собрату по службе и стал снимать мокрый плащ.
— Чашку чаю, Петти?
— Не отказался бы, но боюсь, нет времени. — И посланец передал на словах то, что приказал инспектор Норман. Но не ответил ни на один вопрос Уокера, попытавшегося уточнить детали.
Нахмурившись, констебль снова надел мокрый плащ и пошел в гостиницу. Патрулируя ночью городок, он не знал, что инспектор Ратлидж, проснувшись сначала в два ночи, потом в три, тоже вышел тихонько из гостиницы. Компанию ему составил только Хэмиш. Он бродил в темноте, останавливаясь время от времени и вслушиваясь в ночные шорохи. Ему казалось, что последние события придали пустым улицам зловещий вид, хотя здесь никогда не было в исторически обозримом прошлом ни резни, ни насилия, ни казней. Мирный ландшафт источал опасность между полуночью и рассветом.
22 
