очень нудно 
63 
— Потому что с Гришей, — Немцов имеет в виду лидера партии «Яблоко» Григория Явлинского, — невозможно договориться, у Гриши амбиции, Гриша за что-то там ненавидит Чубайса, а Ходор в те выборы финансировал «Яблоко» на сто процентов и нас частично. Мы хотели, чтоб Ходор уговорил Гришу объединяться.
Неделю спустя я встречусь с лидером «Яблока» Григорием Явлинским в маленьком итальянском ресторанчике на Пятницкой. Явлинский скажет: — Потому и невозможно договориться с СПС, что они ведут переговоры не с «Яблоком», а с тем, кто дает «Яблоку» деньги. Они думают, будто «Яблоко» выполняло заказ Ходорковского. А я думаю, что Ходорковский давал «Яблоку» деньги, потому что разделял наши взгляды. Они думают, будто Ходорковский нас купил, и разговаривать надо с владельцем. А я думаю, не купил и не сможет купить никогда.
Я представляю себе, как Ходорковский слушал Чубайса и Немцова, слушал и пытался понять, в чем интрига.
— Чем мотивировали? — спрашиваю я.
— Бизнесом мотивировали, — говорит Немцов. — Мотивировали тем, что вот Ходор дает деньги «Яблоку» и дает деньги нам, а мы эти деньги расходуем на то, чтоб бороться друг против друга. Получается, что Ходор свои деньги просто сжигает.
— Как же вы предлагали объединяться?
— Мы предлагали, чтобы на президентских выборах Явлинский был нашим единым кандидатом, а на думских выборах чтобы первая тройка в объединенном партийном списке была Немцов-Явлинский-Хакамада.
— А Чубайс где же?
— А Чубайс уходит совсем, — Немцов говорит эту фразу торжественно, так что в кино на этой фразе зазвучала бы героическая музыка.
Ходорковский пишет мне из тюрьмы: «Уйти в сторону реально — это большое мужество». Я представляю себе, как слушал Ходорковский Чубайса и Немцова и думал, реально ли Чубайс собирается уйти в сторону.
Такая отчетливая жертва, как уход Чубайса из политики, не должна ли настораживать, как настораживает шахматиста жертва ферзя? Я спрашиваю Немцова: — Что сказал Ходорковский?
— Ходорковский сказал «да». Он обещал поговорить с Явлинским.
— А что сказал Невзлин?
— Невзлин был против в том смысле, что «Яблоко», поскольку они его полностью финансируют, то полностью и контролируют, а объединенную партию они финансировать будут частично, и потеряют над ней контроль.
— А Ходорковский что?
— Ходорковский сказал, что ему не нужен контроль над либеральными партиями, а нужно, чтоб либеральные партии были в Думе. Он позвонил Явлинскому и пытался уговорить его объединяться. Но ничего не получилось. Ходор говорил потом, что столько вони наслушался про СПС и Чубайса, плюнул и…
Я шагаю рядом с Немцовым и думаю, что же это за контроль такой стопроцентный, который так боялся потерять Невзлин? Что же это был за контроль, если Ходорковский не мог просто повелеть лидеру партии «Яблоко» объединяться с СПС?
Неделю спустя Явлинский скажет мне в итальянском ресторанчике на Пятницкой, что Ходорковский не звонил ему и не предлагал объединяться с СПС. А про контроль Явлинский скажет: — Они, конечно, хотели контроля над партией. Вернее над нашей фракцией в парламенте. Но мы боролись с их контролем политическими методами. Мы провели через съезд решение о том, что лидера фракции выбирает не фракция, а съезд. Даже если бы все члены фракции «Яблоко» в Думе были верны Ходорковскому, они не могли бы избрать лидера фракции.
Только через съезд.
Я спрашиваю Немцова: — И что?
— И вот мы в дерьме сидим, Панюшкин, а Ходор сидит в тюрьме, а ты книжку пишешь. Ты понимаешь хоть, что не про Ходорковского книжку пишешь, а про Путина?
— Угу! Про внутреннего Путина…
Год 2003-й должен был стать для Ходорковского переломным. Вся эта его «внутренняя переоценка ценностей», произошедшая, как он пишет, в 1998 году, должна была, наконец, получить материальное воплощение. «Скорлупа», про которую Ходорковский пишет, будто в 1998 году «дала трещину», должна была развалиться окончательно. Обстоятельства складывались одно к одному.
В январе 2003-го Ходорковский пытался объединить «Яблоко» и СПС. Не объединил, но была создана комиссия, в которой Сергей Иваненко от «Яблока» и Ирина Хакамада от СПС пытались договориться об объединении.
В феврале 2003-го Ходорковский выступил в Кремле с презентацией о коррупции. Презентация не понравилась президенту, но тему коррупции никто ведь не закрыл, и казалось, будто эта неудачная презентация только начало разговора.
63 
