очень нудно 
52 
– Вам надо с ней объясниться, Хэтти.
– Надо. Поэтому-то я и прошу вас переслать ей эти документы.
– Нет, я имел в виду то, что вы должны предупредить ее о Стюарте.
– Не могу. Она и так считает меня выжившей из ума старухой, которая не соображает, что говорит. Она даже до конца не убеждена, что мы состоим в родстве. Как будто я все это выдумала. Одному Богу известно почему. Если я скажу ей правду о Стюарте и попытаюсь предостеречь от подстроенной им ловушки, она ни за что не поверит. Скорее всего сочтет меня сумасшедшей. И, что еще хуже, все передаст Стюарту. Он же все перевернет с ног на голову и потихоньку настроит ее против меня. Нет, для этого разговора она должна приехать сюда. Мне необходимо убедить ее в правдивости моих слов.
– Откуда вы знаете, что Стюарт с ней уже не поговорил?
– Она бы мне сказала.
– Вы не можете с уверенностью это утверждать, – возразил Бен.
– Могу. Она бы непременно привела любой его рассказ в качестве контраргумента, однако не сделала этого. Она поклялась, что сообщила о моем посещении только двум людям, и Стюарт не в их числе.
– Он играет в эту игру очень тонко, не так ли? – буркнул Бен. – Меня все же интересует, каким образом он ее так быстро вычислил. Где-то произошла утечка информации, Хэтти.
– Когда вы подготовите мое новое завещание? – требовательно спросила Хэтти. – Я знаю Стюарта. Он будет оспаривать то, что мы написали от руки у вас в кабинете.
– Я как раз заканчиваю его печатать здесь, дома. И привезу его вам на подпись сразу, как управлюсь. Я решил, что будет лучше, если никто из моего персонала ничего не узнает.
– Хорошо. И поторопитесь с этими копиями, Бен. Мое время истекает.
– Я знаю, Хэтти. Знаю.
Она повесила трубку, и вновь в доме воцарилась привычная тишина. Однако сейчас, когда самим стенам грозила опасность, безмолвие не приносило облегчения. Хэтти взглянула на пару старинных овальных рамок, стоявших на столе рядом с телефоном. Серебряная филигрань обрамляла свадебную фотографию ее родителей.
Однако внимание Хэтти было приковано ко второму снимку. На нем была изображена темноволосая девочка с большими доверчивыми глазами и светившимся невинностью личиком.
– Все из-за тебя, Элизабет. – Любовная нежность смягчила ее голос, в котором прозвучало невысказанное прощение; Хэтти протянула руку и провела обезображенным артритом пальцем по щеке девочки, ее младшей сестры.
Элизабет Морган хворала чуть ли не с самого рождения. Хэтти выхаживала свою слабенькую сестренку бесконечные дни и ночи – во время ангин, лихорадок, воспалений легких и гриппов. Временами казалось, что хрупкая Элизабет подхватывала любой микроб и переносила любую болезнь тяжелее, чем кто-либо другой. Хэтти часто задавалась вопросом: не была ли бы ее сестра крепче, если бы не хворь матери накануне родов? Она смотрела на фотографию, навсегда запечатлевшую оттенок болезненности.
– Зачем только я отпустила тебя в город в тот день? Зачем? То была невинная поездка за какими-то пустяками, которые могли бы и подождать, но Элизабет непременно хотела ехать, хотела сделать что-то полезное, не быть вечной обузой. И Хэтти отпустила ее одну.
Элизабет задерживалась – задерживалась слишком долго. Воображение Хэтти не давало ей покоя – рисовало десятки самых жутких картин, но правда оказалась еще ужаснее. Взвинченная до предела, она напустилась на Элизабет, не успела та вернуться.
– Где ты была? Ты что, не знаешь, который час? Почему такая пустяковая поездка заняла у тебя столько времени?
Элизабет, как всегда, рассмеялась в ответ, вовсе не обескураженная резкостью Хэтти.
– Не сердись, я же не наемная работница, Хэтти. Я бы вернулась раньше, но по пути домой у меня спустила шина.
– Спустила шина? – Хэтти взглянула на машину и только тут заметила, что левое переднее колесо было темнее остальных и не заляпано засохшей красной грязью. – Но ты же не могла сама поменять колесо!
Хэтти знала, что Элизабет не под силу поднять машину домкратом и свинтить гайки.
– Нет! Один парень на мотоцикле остановился и помог, иначе я все еще торчала бы там.
– Надеюсь, он не из той шпаны, что носят черные кожаные куртки. – Она внутренне содрогнулась при мысли о том, что ее Элизабет находилась в обществе кого-нибудь из этих хулиганов с безобразно длинными волосами.
– Он славный, Хэтти. А кожаная куртка предохраняет от вылетающего из-под колес гравия и тому подобное.
52 
