очень нудно 
65 
– Чтоб Стелла с собой покончила — да не поверю! — фыркнула Люба. — Не такого она склада человек.
– А расскажите нам о ней, пожалуйста! — оживился Ясенцов.
– А что тут рассказывать — девка как девка. Наглая, языкатая, старших ни в грош не ставит… не ставила. Дерзила постоянно, выпендривалась. Грех, конечно, такое говорить, но, думаю, никто у нас о ней особенно жалеть не будет. Правда ведь, девочки?
– За себя говори, — осадила Любу Зинаида. — Нормальная девчонка была. Не без капризов, конечно, так это возраст такой. Да и в прошлом ей несладко пришлось, это тоже просто так не проходит.
– А что там с ее прошлым? — заинтересовался Воропаев…
В течение последующих пятнадцати минут дамы наперебой делились с милиционерами сведениями о Стелле, причем сведения те по большей части проходили по разряду «одна бабка сказала». Впрочем, никого, кроме Ники да выглянувшего на шум Никиты, это, похоже, не смущало. Гостям в красках расписали жизнь Стеллы с мужем-наркоманом, раз десять загадочно упомянули, что его смерть была «ну очень странной», и раз пятнадцать, что Стеллу как пить дать намотали на колеса его бывшие дружки.
На лицах Ясенцова и Воропаева застыли гримасы брезгливости напополам с вежливостью. Прерывать поток излияний им было не с руки — а вдруг что действительно важное услышат, но и терпеть этот словесный понос им явно было невмоготу. Когда Нике показалось, что еще немного, и гости не выдержат и ретируются, зазвонил мобильник Ясенцова. Дамы тут же притихли, безуспешно пытаясь изобразить, что им совершенно неинтересно, с кем и о чем разговаривает импозантный следователь.
– Что? Результаты вскрытия уже пришли? Ай да спасибо Михалычу, оперативно сработал. Что?! Ошибки быть не может? Принято-понято. Отбой.
Воропаев вопросительно посмотрел на старшего коллегу. Тот подмигнул ему и вновь обратился к журналисткам:
– Скажите, уважаемые, а что вы знаете о личной жизни погибшей? В частности, кто мог быть отцом ее будущего ребенка?..
Заявление Ясенцова произвело на дам эффект разорвавшейся гранаты: секунд десять — пятнадцать редакция дружно приходила в себя. А затем Люба неуверенно протянула:
– Ну… я не знаю, стоит ли об этом…
– Стоит-стоит! — заверил ее Ясенцов.
– Ну, понимаете ли, тут дело тонкое, я бы даже сказала — щекотливое…
– И все же?!
– Ну, в принципе вы бы все равно это узнали. Стелла совершенно не таилась, да и не скрывала, что она — любовница Виктора Серафимовича Воронцова, хозяина корпорации, под эгидой которой издается наш журнал, — скороговоркой, словно боясь, что ее перебьют, поведала Люба и скромно замолчала, явно гордясь собой.
– Вот оно, значит, как, — присвистнул Ясенцов. — А где, позвольте узнать, мы можем увидеться с господином Воронцовым?
– Полагаю, что в его кабинете, — вмешался в разговор Никита. — Если желаете, могу вас туда проводить.
– Да, мы были бы крайне вам признательны!
– Что ж, пойдемте!
Ника была готова поклясться, что Аникушин предложил милиционерам свою помощь с одной-единственной целью: увести их подальше от охочих до сплетен кумушек, пока они не наболтали еще что-нибудь лишнего. Виктор и так уже на плохом счету у собственного отца, а уж как отразится на его репутации эта история — одному Богу известно. А уж если про случившееся прознают ушлые журналисты-желтушники, тогда и вовсе пиши пропало. Серафим ему этого точно не простит, хотя вины Виктора в случившемся и нет.
Или есть?..
Ника дернулась. Что там несла вчера Стелла? «У меня в сумочке настоящая бомба для тебя» — кажется, так. Если на мгновение предположить, что там всего-навсего лежал положительный тест на беременность, то… все логично, черт подери! Она почувствовала себя плохо, отправилась за лекарствами, по дороге сообразила, что тошнота может приключиться не только из-за отравления несвежими продуктами, но и по другой, не менее банальной причине. На всякий случай прикупила тест, тут же его испытала. Увидела положительный результат и смекнула, что теперь наследник мебельной империи у нее в руках. Либо женится, либо попытается откупиться. Но она не учла, что Виктор после недавних событий, о которых в редакции никому не известно, кроме Никиты и его зама, крайне боится любых скандалов, особенно тех, о которых может стать известно его отцу. А теперь вопрос: насколько далеко готов зайти наследник, чтобы избавиться от проблем?
65 
