с удовольствием перечитала 
44 
Он всегда так вызывал ее на улицу. Зимой — снежками, летом — камешками. Однажды камешек попался крупноватый, и папаня Баллард гнался за Джеком до самой водонапорной башни…
Джилл вылезала из окна своей спальни, спускалась по зарослям дикого плюща и винограда — их крепкие лозы выдерживали вес человека даже зимой, — перелезала через забор и оказывалась в его объятиях. Как они целовались… весело! Это главное, что он запомнил. Они очень много смеялись. И даже в темноте, на ощупь, мягкие губы Джилли почти всегда улыбались.
А еще она никогда не закрывала глаз, когда целовалась. И Джек тонул в изумленной серозолотистой глубине ее распахнутых глаз, упивался любовью, горящей в них…
Она никогда ничего не боялась, его девочка Джилл, его маленькая лесная королевна. Даже в ту летнюю ночь, когда звезды сыпались огненным дождем с небес, и липа пахла одуряюще и медово, и он сам весь взмок от ужаса и любви, потому что совершенно не важно — первая она у него была или нет! Она была — единственная!
И она не боялась. Она только крепче обняла его за шею, вскрикнула — и засмеялась. Потому что он для нее тоже был — единственный. Правильный, верный, нужный… Господи, это же так важно — найти единственно верного человека! Вот Иви… ты прости, маленькая, что я тебя только сейчас и вспоминаю. Я ведь не любил тебя, Иви. Я был не твой мужчина, понимаешь? Я всегда был — Джилли.
И ты, малышка, прожила со мной пять лет, родила прелестную дочку, вроде бы была счастлива — но на самом деле так и не успела узнать, что такое настоящая любовь. Потому что вместо своего единственного мужчины встретила меня — и ошиблась…
Может быть, болезнь — это возмездие?!.
Джек остановился, потому что уткнулся во что-то широкое, твердое и неподвижное. Поднял голову — Дик Баллард. Стоит посреди дороги, а Джек упирается ему в грудь. Дик все-таки из всех Баллардов самый здоровенный. Губернатор Калифорнии против него — мальчишка.
Секундой позже выяснилось, что Дик не просто так изображает шлагбаум, а вроде как загораживает проход аккурат к бару «Монтана». Джек хлопнул Дика по плечу.
— Пусти, брат моей любимой женщины!
На лице Дика явственно выразилось смятение. С места он не тронулся, более того, вроде как приобнял Джека за плечи и тем самым окончательно обездвижил.
— Эй, Дик, я понимаю, что ты соскучился без Сэнди… Пусти меня скорей, я мечтаю об эле и грушах в меду.
— Да брось ты, Джек. Пойдем лучше.
— Куда это?
— А хоть бы и к нам. Папаня наладился рыбу жарить. Джерри с утра ходил на озеро, окуней наловил — что твои киты.
— К вам я тоже приду, только попозже. Я хотел хлопнуть для храбрости и вызвать Джилли на свидание. Тебе доверяю тайну, потому как ты старший брат…
— А Джилли дома нету.
Джек помрачнел:
— Вот как? Неужели в школе?
— Да не знаю… нет вроде. Но дома нету.
— Ну тогда мне прямая дорога в бар. Пусти-ка.
— Джек…
— Дик, что происходит?
— Не надо тебе в бар.
— Дик Баллард. Отпусти меня, будь добр, и сойди с дороги. Я хочу в бар — и я войду в бар.
— Джек… Эх-х— х!!!
Гигант Дик выпустил Джека, безнадежно махнул громадной рукой и зашагал прочь, что-то бормоча. Джек растерянно посмотрел ему вслед, почесал в затылке — и вошел в бар «Монтана».
10
Разумеется, она показала себя полной дурой. Бар был полон — через три дня сочельник, всем будет не до того, а сегодня можно посидеть и поболтать за кружечкой горячего эля, который здесь готовят абсолютно изумительно…
И тут такая удача привалила всем честным людям: Джилли Баллард в меховых унтах — и в красном вечернем платье с голой спиной и плечами, а от холода еще и соски затвердели так, что шелком их не прикроешь…
Статная девушка была Джилли Баллард. Есть на что посмотреть. Вот все и смотрели.
Саймон все продумал. Столик он заказал самый шикарный, на помосте в центре зала. Шампанское, свечи, еловые веточки, увитые золотистыми ленточками. И в центре стола — большое серебряное блюдо, накрытое колпаком. Джилл невольно все время косилась на этот дурацкий колпак… и потому пропустила тот момент, когда Саймон по— хозяйски обнял ее за талию — на глазах всего Сайлент-Крик, можно сказать.
Саймон усадил ее, обежал стол и уселся сам. На замерших сограждан он старался не обращать внимания.
— Прежде всего спасибо, что пришла. Я уже говорил тебе, что для меня этот вечер особенный. Джиллиан, давай выпьем за тебя!
44 
