46 
Они любили друг друга нежно и осторожно, пробуя на вкус, узнавая и открывая заново все известное, восхищаясь неожиданным, растворяясь в блаженстве.
Они любили друг друга страстно и самозабвенно, ужасаясь и восторгаясь, насыщаясь друг другом, превращаясь в единое целое, возносясь в небеса.
Они любили друг друга так, словно не было ни вчера, ни завтра, ни прошлого, ни будущего, ни времени, ни вечности.
И вспыхивала невыносимым светом истина под стиснутыми веками, стоны срывались с искусанных и улыбающихся губ, сердца бились в унисон, и кровь закипала лавой в жилах.
Они любили друг друга — и это было прекрасно.
Ближе к полудню Элис и Даг вместе спустились вниз и отдали дань восхитительной индейке, благоухавшей на весь дом. Улыбающаяся Дороти поздравила их с Рождеством и пожелала счастья. Потом появился рыжий Гарри и сообщил, что машина уже в гараже, завтра с утра он приступит к ремонту, дело в общем-то пустяковое. Впереди у них был целый день отдыха, а еще — ночь, и Элис чувствовала, как счастье и радость переполняют ее, заставляют по-новому взглянуть на мир.
Мир был прекрасен. Снег подтаивал на ярком солнце, но лапы елей еще искрились инеем, и озеро Мид сверкало, словно громадный бриллиант. Дороти предложила им прогуляться до лесопилки.
Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь пением птиц. Элис и Даг брели по лесной тропинке, взявшись за руки, и молчали. Слова были не нужны. Оба знали, что испытания не закончились, все самое трудное и страшное еще впереди — но пока они были в безопасности.
Лесопилка старого Крю располагалась примерно в миле от мотеля, на склоне горы. Даг предложил подняться повыше, но Элис отказалась, потому что неожиданно стало побаливать колено, которое она повредила еще на ферме «Елочки», когда убегала от Дага Брауни. Теперь эти воспоминания вызывали у нее улыбку.
— Ты иди, а я посижу на солнышке. Потрясающий день, верно?
— Да, настоящее Рождество. Я поднимусь вон на тот склон и осмотрюсь. Сверху, наверное, можно увидеть дорогу.
— Иди-иди.
— Если что — кричи.
— Не пугай меня, Даг. Что тут может быть?
— Ну мало ли. Дикий заяц, например.
— Я не боюсь зайцев.
— Напрасно. Очень опасное животное. Я тебе буду махать сверху.
Оказалось, что сверху видно только крышу лесопилки, а Элис — нет. Даг помедлил, потому что ему не хотелось уходить от девушки далеко, но потом все же решил взглянуть на дорогу. Ему хотелось немного побыть наедине с самим собой и привести мысли в порядок. Сегодняшнее жаркое утро, проведенное в постели с Элис Джексон, превратило его в восторженного щенка, преисполненного любви ко всему человечеству, — состояние приятное, но в их положении довольно опасное. Даг решительно зашагал по скользкой тропе.
Элис прикрыла глаза и подставила лицо лучам солнца. Мягкое тепло убаюкивало, ноги налились приятной тяжестью. Они вернутся в мотель и лягут спать. Вечером посидят в гостиной у камина, выпьют глинтвейн — Дороти обещала сварить…
Тень упала ей на лицо, и Элис улыбнулась, не открывая глаз. Как тихо ходит ее мужчина. Настоящий индеец.
Негромкий голос ласково произнес:
— Хорошая девочка Элис. Приятно, когда тебя встречают улыбкой.
Элис окаменела. Открыла глаза, искренне надеясь, что это разгулявшиеся нервы сыграли с ней злую шутку.
Перед ней стоял Херувим.
— Вставай, милая. Прогуляемся — тут недалеко.
В руках у Херувима зловеще поблескивал пистолет. Элис поднялась с бревна, неловкая, одеревеневшая от ужаса. Горло перехватил сухой спазм, от страха она не могла выдавить ни звука. Херувим хмыкнул.
— Твой дружок любит гулять на природе. Это хорошо. Только не вздумай шуметь — он все равно не услышит, а я расстроюсь. Знаешь, что бывает, когда я расстроен? Черт-те что. Нервы у меня, милая, расшатались. А все ты. Сбежала, бросила меня в сломанном лифте. Ты же знаешь, я не переношу закрытых помещений.
— Куда… мы… идем?
— В глобальном смысле — на тот свет. В более приземленном — вон к тому дровяному складу. Видишь ли, мне не очень хочется стрелять. Ты только не обольщайся, в случае чего я все равно выстрелю и не промахнусь, как ты понимаешь. Просто… мне хотелось бы сделать твоему дружку сюрприз, а если начнется пальба, какие же сюрпризы? Он спустится с горы, хватится — где моя Элис? — а Элис нет. В прятки она играет, понимаете ли. Он станет тебя искать.
46 
