очень нудно 
37 
Александр нервно сглотнул.
— А-а, ну, наверное…
— Вот-вот! Ну да и по мелочам мужское плечо ой как порой нужно бывает! Ты, главное, не волнуйся: с кормежкой у нас полный порядок! Правда, разносолов не обещаю, но гречневой да пшенной каши ешь от пуза! А по выходным даже с мясом! Ну а со спиртным у нас строго… — Женька грустно причмокнула губами. — На праздники рюмочку, так и быть, тебе нальем, ну а в обычные дни не моги! Зачем мне муж с больной печенью? Лечи его, по врачам мотайся, деньги на лекарства трать. Я так к этому вопросу подхожу: раз ты такой дурной, что за здоровьем своим не следишь и гробишь себя почем зря, так сам за свою глупость и расплачивайся, а я под это не подписывалась! Да, Шурик, а как у тебя по мужской части дела обстоят?
— Хм, ну, полный порядок… — Александр чувствовал, как к щекам приливает кровь и они предательски краснеют под прицелом камер, но ничего не мог с собой поделать.
— Ты не думай, я этим не просто так интересуюсь. Мне ж детки здоровые нужны, чтоб богатыри выросли вроде тебя! Кстати, когда первенцем озаботимся? Не хотелось бы с этим тянуть. Да и второго через годик-другой надо завести, чтоб малышам не скучно было. Ты сколько детишек хочешь: трех или четырех?
— Пять! — рявкнул Сашка, лишь бы эта настырная особа оставила его в покое и дала хоть минутную передышку.
— Ну, пять так пять, — тут же согласилась Женька. — А зарплаты твоей на всех хватит? Сам понимаешь, мне с такой оравой на работу выходить несподручно, за домом бы успеть уследить. Придется, наверное, тебе подработку брать, а то ноги с голоду протянем! Дома, конечно, редко появляться будешь, но тут уж ничего не попишешь: такова твоя мужская селяви. Как в народе говорят, «любишь кататься — люби и саночки возить»!
— Слушай, Женя, не гони лошадей, а?! — взмолился Александр, осознавая, что еще чуть-чуть, и он окончательно перестанет соображать, где он находится и что с ним происходит. — Мы ж с тобой всего сутки как знакомы, а ты уже про капусту какую-то квашеную талдычишь да про детей!
— Видишь, как оно порой бывает, — философски заметила Женька. — Еще вчера и знать друг друга не знали, а сегодня уже на финишной прямой к загсу очутились. Вот что значит судьба!
— Женя, наш ужин остынет, — предпринял очередную попытку заполучить вожделенный тайм-аут Сашка. — А я холодное хряпать не согласен! И вообще, когда я ем — я глух и нем!
— Когда я кушаю, я говорю и слушаю, — невозмутимо парировала Женька. — Кстати, американцы заметили, что семья, которая собирается за одним столом и обсуждает события прошедшего дня, более сплочена и легче переносит всяческие напасти, чем семья индивидуалистов. Так вот, Шурик, в нашей семье индивидуалистов нет и не будет, советую тебе уяснить на будущее! Один за всех, и все за одного — только так! Семья — ячейка общества и…
— Слышь, выдыхай, не на митинге! Что ты мне все лозунги какие-то скандируешь? И погодь командовать-то! В семье только одна глава может быть…
— Разумеется! — тут же перебила собеседника Женька. — Думаю, ты уже догадываешься, кто ею станет!
— Я не догадываюсь, я знаю! — взревел доведенный до белого каления Сашка.
— Ну и славно! А то я, честно сказать, слегка волновалась, как ты это воспримешь. Но раз ты согласен…
— Я ни на что не согласен! И хватит меня грузить! Я жрать хочу, а не трепаться на всякие отвлеченные темы!
— А разве тебя кто-то отвлекает? — невозмутимо поинтересовалась Женька, подцепив на вилку кусочек мяса и отправив его в рот.
— Ты!
— Я?! Да что ты, ничего подобного! Кстати, на хлеб не налегай, а лучше всего — вообще откажись от него в своем рационе.
— А что ты тогда сама к хлебнице тянешься, если мне это запрещаешь?
— Потому что мне-то как раз хлеб не противопоказан! С моей конституцией вообще довольно сложно поправиться, зато очень легко потерять уже накопленный вес. Поэтому мне надо питаться исключительно высококалорийными продуктами. Эй, ты куда к красной икре тянешься? Немедленно отдай ее мне и запомни: для тебя икра — яд! Переориентируйся на салаты из свежей зелени! Мало того что они чрезвычайно полезны, так еще и крайне экономичны для семейного бюджета!
— А ну пусти! — Сашка зажал заветную плошку и из чистого упрямства тянул ее к себе, не давая Женьке завладеть икрой.
— Тебя мама в детстве не учила, что женщинам надо уступать? — Мило улыбнувшись, Женька еще сильнее вцепилась в плошку.
37 
