27 
Она хотела поговорить с Пейдж.
И она должна была увидеть ребенка.
Бен лежал, распростершись на диване, и переключал телевизор с одного канала на другой. Его альбом для набросков находился рядом, на случай, если вдруг он наткнется на что-нибудь стоящее, что можно увековечить с помощью карикатуры. Энджи, впрочем, знала, что это скорее привычка, чем серьезное занятие. Он смотрел на все отсутствующим взглядом, и было ясно, что он ни на чем не может сосредоточиться. Смерть Мары потрясла его не меньше, чем других.
Энджи попыталась вывести его из этого состояния.
– Милый, я собираюсь навестить Пейдж. Помнишь ту маленькую девочку, которую Мара хотела удочерить? Она из Индии. Так вот, ее сегодня привезли. Сегодня – не понимаешь? Пейдж взяла ее к себе.
Отсутствующий взгляд Бена сменился удивлением, хотя это никак не выразилось в его поведении.
– Ее ждали только через несколько недель.
– Так говорила Мара. Но девочка уже здесь, и по голосу Пейдж я поняла, что подруга в панике.
– Пейдж умеет заботиться о детях. Она педиатр.
– Когда дело касается собственных чад, педиатры теряют голову больше, чем кто-либо другой.
– О тебе такого не скажешь.
– Но я исключение. Кроме того, я же не работала четыре года и целиком могла посвятить себя Дуги. И у меня есть ты. У Пейдж нет мужа, который мог бы помогать ей, пока она занимается воспитанием ребенка. Бен решил отбросить в сторону недомолвки.
– Она что, решила оставить девочку у себя?
– Не знаю. Я выясню, когда съезжу к ней.
– А сама-то ты за или против?
– Я – сторона нейтральная. Я просто послушаю, что мне хочет сообщить Пейдж.
Бен резко приподнялся на диване и сел. Его взгляд снова скользнул по экрану телевизора. Энджи знала, что муж сердится. Он сердился на Мару, так же как, впрочем, и Энджи. Для них ее смерть выглядела как бессмысленная потеря человеческой жизни. Не говоря уже о том, что они лишились преданного друга и опытного врача.
– Я пойду и скажу Дуги, что уезжаю, – тихо проговорила Энджи. – Сделай мне одолжение, если зазвонит телефон, постарайся снять трубку сам. Если будут звонить из клиники, пусть перезвонят Пейдж. Если же это будет Мелисса, проследи, чтобы он разговаривал не слишком долго.
– Почему бы и нет? Похороны сильно сказались на его нервах. Было бы неплохо, чтобы парень чуточку развеялся. Кроме того, сегодня пятница. Завтра ему не надо идти в школу.
– Неужели ты не понимаешь, что у него роман, а ему всего четырнадцать?
– Самый подходящий возраст, чтобы потрепаться с девчонками по телефону.
– Кстати, о твоем смокинге, – напомнила Энджи мужу. – Тебе следует сходить на чердак и принести его сюда. Если он сидит не так, как прежде, то его завтра же надо отнести к портному.
Бен поудобнее устроился на диване.
– Церемония награждения состоится только через шесть недель.
– Совершенно верно, – заметила Энджи, стоя в дверях, – но в последний раз ты надевал его шесть лет назад. Даже если он сидит хорошо, вполне возможно, что он вышел из моды или потерял вид. В таком случае нам придется купить новый. Когда ты получишь эту награду, то станешь настоящей знаменитостью. – Энджи гордилась своим Беном. Он был талантливым карикатуристом. – Хочу, чтобы ты выглядел лучше всех.
Энджи стала подниматься по лестнице в комнату Дуги. Дверь оказалась закрытой. Она постучала, открыла ее и заглянула внутрь. Дуги лежал растянувшись на диване и в этой позе очень напоминал Бена. Но в отличие от отца он был настроен весьма агрессивно. Потому что его побеспокоили. Он, должно быть, следил за Энджи и знал, когда она закончила говорить с Пейдж. Сейчас он разговаривал по телефону сам.
Он быстро прикрыл трубку ладонью.
– Ты никогда не даешь мне возможность сказать – «войдите».
Энджи улыбнулась.
– Я твоя мама. Мне разрешений не надо. – Она умолкла, вспомнив о Маре. – У тебя все нормально?
Мальчик пожал плечами.
– Надеюсь.
– С кем это ты разговариваешь?
– С ребятами из школы.
Энджи догадывалась, что это означает. Вероятно, кучка мальчиков и девочек сгрудились вокруг телефонного автомата, находившегося в общежитии.
– И с Мелиссой тоже?
Он опять пожал плечами.
– Разговаривай, конечно, только недолго, – предупредила его Энджи с таким выражением, словно отпускала ему какую-то вину, а затем добавила: – Я еду сейчас к Пейдж ненадолго. Помнишь о ребенке Мары? О маленькой девочке, которую она хотела удочерить? Так вот, ее сегодня привезли.
27 
