очень нудно 
25 
Лукас открыл было рот, чтобы возразить, но Женевьева уже начала тихо говорить:
— Отчасти вы правы. Я имею в виду ваши опасения по поводу того, как жители приюта будут влиять на обстановку в районе. Этот приют будет называться «Дом Энджи», и в нем будут жить восемь женщин, и я вместе с ними. Это будут женщины, пережившие трудные времена, но желающие начать жизнь сначала. Они будут нуждаться в общении с хорошими, добрыми соседями. Эти женщины станут упорно трудиться, чтобы завоевать ваше доверие и стать полезными членами общества.
В течение двух секунд она смотрела в глаза Лукаса. Ждет ли она его одобрения? Лукас кивнул. Странные творятся дела. Лукас не был человеком сентиментальным. Его часто называли холодным и бесчувственным. Обычно он не старался кого-то приободрить.
— Так… вы Энджи? Я имею в виду — образно, — спросила женщина.
— Не знаю. Может, да.
— А существует ли реальная Энджи?
— Должна существовать. Зачем им так называть приют, если нет никакой Энджи? — сказал мужчина.
Дальше посыпались вопросы:
— А реальная Энджи сюда придет?
— Она жива?
— Она умерла?
— Почему приют называется «Дом Энджи»? Что за история с ней связана?
Лукасу становилось все более не по себе. Он проклинал себя за то, что не предвидел такую ситуацию. Конечно, людям любопытно узнать, почему приют назван именно так.
Он поставил Женевьеву в неудобное положение, не предоставив необходимой информации.
— Я… — Она подняла глаза, но старалась избегать взгляда Лукаса. — Мне очень жаль. Я не знаю ответов на ваши вопросы.
— Так что же вы знаете? — спросил кто-то. — Расскажите нам все. Нам тут жить.
Лукас видел, как она старается вернуть разговор в дружеское русло. Но вдруг кто-то обернулся к нему и сказал:
— Спросите этого парня. Он наверняка больше знает.
Лукас нахмурился:
— Уверяю вас, Женевьева ответит на ваши вопросы.
— Но она не знает всех ответов.
— В этом вы не правы. Она знает все ответы.
— Она не знает, кто такая Энджи!
Лукас надменно уставился на возмутителя спокойствия:
— Женевьева оберегает мои чувства. Энджи… — Он сделал глубокий вдох. — Это женщина, в которую я когда-то был влюблен.
— Она сюда придет? Она еще жива? Она умерла трагической смертью?
— Дональд, хватит! Тебе сказали, что это личная трагедия и тебя не касается, — произнесла женщина, стоящая рядом со скандальным мужчиной.
Тот лишь отмахнулся:
— Он назвал приют в честь нее. Это наш район. Нас это касается в первую очередь. Почему мы, соседи, должны узнавать обо всем последними?
«Он прав. Некоторым следует узнать историю об Энджи. Например, Женевьеве».
— Энджи нет в живых. Она сюда не приедет. — Каким-то образом Лукасу удалось сохранить спокойный тон. Он не смотрел на Женевьеву, так как не желал видеть жалость в ее взгляде. — Еще есть вопросы?
— Если есть вопросы, я на них отвечу, Лукас. Может, наши соседи захотят осмотреть первый этаж дома?
— Вы не должны это пропустить, — сказал Лукас собравшимся. — Женевьева хороший декоратор и решила превратить этот дом в нечто волшебное.
Женевьева оглянулась на него.
— Большое спасибо, — сказала она, потом грустно улыбнулась и решительно повела группу людей в дом.
Лукас остался один на один со своей реальностью. Он хотел сохранить свое прошлое в тайне. Но теперь мир узнает о его страдании. Его будут жалеть, а он много лет назад поклялся, что никогда больше не станет объектом для чьей-то жалости.
Женевьева пристально смотрела в серо-стальные глаза Лукаса, в которых совсем недавно читалось страдание.
— Лукас, я так сожалею о том, что произошло. Я должна была подготовить ответы, отвлечь их внимание. Я несу полную ответственность…
Он сделал шаг в ее сторону, и его взгляд показался ей намного опаснее, чем когда-либо.
— Вы хотите сказать, что должны были меня защитить, Женевьева?
Она вздернула подбородок:
— Я должна была предусмотреть все!
Подобное обвинение Женевьева часто слышала от своих родителей.
— Не делайте этого, — приказал он.
— Не делать чего?
— Не берите на себя вину за то, в чем вас нельзя обвинить. Это я должен извиниться перед вами. Я позволил всем этим людям донимать вас вопросами об Энджи.
Она медленно покачала головой:
— Это не ваша вина.
25 
