17 
— Погоди, кажется, ты кое-что забыла, — сказал Саша, заставив меня обернуться.
— Что?
— Кавалеру, благополучно доставившему даму до дома, полагается поцелуй.
— Что ты имеешь в виду? — испугалась я. Саша не стал тратить время на объяснения.
Он обнял меня за талию и прижал к себе. Я почувствовала, как тело в тех местах, где его касались Сашины руки, запылало огнем. Несмотря на то что на лестничной площадке было довольно прохладно, меня бросило в жар.
— Послушай, если ты собираешься меня поцеловать… — отрывисто начала я, — то не советую тебе этого делать…
— Почему? — шепотом спросил Саша.
Его лицо было так близко, что я могла сосчитать все веснушки на носу.
— Потому что я не хочу, чтобы ты меня целовал, — отчаянно затрясла головой я.
— Почему? — снова спросил он.
Взгляд его прозрачных голубых глаз манил и не отпускал. На секунду мне показалось, как в глубине этих глаз разгорается пожар, и это до смерти напугало меня. Кажется, Саша всерьез вознамерился поцеловать меня.
Схватив его руки за запястья, я попыталась оторвать их от своей талии, но Саша только сильнее сжал объятия. Внезапно я почувствовала себя в западне.
— Я хочу, чтобы ты отпустил меня, — твердо сказала я, глядя прямо в его глаза.
Немного помедлив, Саша с сожалением разжал руки и сунул их в карманы.
— Пожалуйста, если тебе так хочется…
— Больше никогда не делай этого, — менторским тоном сказала я, желая закрепить свою небольшую победу.
— Но почему? — спросил он. — Если ты не против, мы могли бы…
— Нет, не могли бы, — не дала договорить ему я. Следовало расставить все точки над «i», чтобы Саша не тешил себя напрасными надеждами, потому я решительно продолжила: — Я люблю другого мужчину, к тому же ты не в моем вкусе. Извини.
На Сашином лице не дрогнул ни один мускул. Спокойно выслушав меня, он беспечно пожал плечами и спросил:
— Значит, это ради него все эти свечи, палочки?..
Я мужественно кивнула.
— Жаль, — заметил он. — Что ж, Ксения, тогда всего хорошего. И постарайся впредь быть осторожнее…
И, развернувшись на сто восемьдесят градусов, Саша исчез за собственной дверью.
Поглазев еще немного на закрывшуюся дверь, я вошла в квартиру и включила в прихожей свет. То ли от потери крови, то ли от нервных переживаний меня невыносимо клонило в сон. Голова кружилась. Мне казалось, что я стою на палубе корабля, который раскачивается в разные стороны.
Я добрела до спальни и упала на кровать.
9
Спустя неделю я сделала первый долгожданный вывод: фэн-шуй работает! Свечи, ароматические палочки, розовые сердечки и статуэтка сделали свое дело — отчаянный сердцеед Лёня оказался сбит налету, как вражеский бомбардировщик. Теперь первым делом, придя на работу, Лёня бросался к кофеварке и варил для меня великолепный кофе. Это было сродни небольшому чуду и доводило меня до полного умиления.
Глядя, как он лихо управляется с кофеваркой, я не могла поверить собственным глазам. Неужели все оказалось так просто? Испорченный ковер, приступ аллергии и порез на запястье, который все еще меня беспокоил, не шли ни в какое сравнение с тем чувством, что я испытывала каждый раз, когда Лёня смотрел на меня задумчивым немигающим взглядом. Да я готова была отдать тысячу ковров, только бы он пореже отводил глаза.
К концу недели Лёня набрался смелости и решился пригласить меня на свидание. Выбрав момент, когда Нина вышла из кабинета, он подошел ко мне сзади, и неуловимым жестом обняв за плечо, положил передо мной на стол два билета в кино.
— Что делаешь сегодня вечером?
— Я? — удивилась я.
Почему-то я не ожидала от Лёни такой прыти. Мне думалось, что он еще какое-то время станет обхаживать меня издалека, а он, видимо, решил сразу переходить к делу.
— Ну конечно, ты, — немного снисходительно улыбнулся Лёня. Он знал, какое впечатление производили на меня его голос и взгляд, и умело пользовался этим.
— Сегодня вечером? — переспросила я, делая вид, что пытаюсь вспомнить, свободен ли у меня сегодняшний вечер. Лёня терпеливо ждал моего ответа, сопя прямо в ухо. Я решила не томить его. — Кажется, сегодня я свободна.
— Предлагаю сходить в кино, — сказал он и легонько стиснул мои плечи.
— В кино?
Я глупо моргала глазами и была на седьмом небе от счастья. Господи, я готова идти куда угодно, хоть на Голгофу лишь бы с Лёней.
17 
