3 
И вот, завтра он вылетает на юг, а я остаюсь в гордом одиночестве. Буду сидеть у окна и ждать Лешкиного возвращения. Кажется, именно так поступают все невесты, чьи женихи отправились на подвиги в дальние земли? Жаль, даже дедушка мое одиночество не скрасит, поскольку с дачи он сейчас ни ногой. Была бы его воля — вообще жил бы здесь круглогодично. Ну, не любит он столицу, что поделать. Впрочем, за такую насыщенную событиями жизнь, как у него, можно и устать от города. Дед мой фронтовик и академик, к нему до сих пор наведываются его бывшие ученики — ныне сами доктора наук. Правда, иногда он устает от этих визитов и тогда на полную катушку начинает валять дурочку, прикидываться, что у него старческое слабоумие, маразм и прочие прелести. Начитался Стивена Кинга, и теперь, когда ему выгодно, выдает себя за главного героя «Зеленой мили», заканчивающего свой долгий век в доме престарелых под надзором злобного санитара. Если раньше я попадалась на эту удочку и искренне считала, что у дедули на старости лет шарики за ролики зашли, то сейчас знаю наверняка, что это только игра. Пару раз дед себя выдал, что называется, с головой, и теперь между нами заключено нечто вроде молчаливого соглашения: он не впадает в маразм, когда мы с ним одни, а я не мешаю ему развлекаться, когда рядом есть кто-то еще. В конце концов, это ведь довольно безобидный розыгрыш, так почему бы и нет?
Лешка закончил издеваться над дровами, наколов целую поленницу, и присоединился ко мне. От него пахло потом, он был жаркий, как печка-буржуйка, но все равно я прижалась к нему всем телом, даже с риском промокнуть насквозь.
— Чего ты так меня стискиваешь? — улыбнулся он, глядя мне в глаза, — боишься, что убегу?
— Конечно, убежишь, — ворчливо отозвалась я. — Как завтра в самолет сядешь, и поминай, как звали. А мне тут одной кукуй, с ума от беспокойства сходи, пока ты на юге будешь режиссера с продюсером ублажать.
— Тьфу на тебя! Скажешь тоже — ублажать! Я им что, девочка по вызову?
— А что — нет? Насчет девочки, правда, вранье, могу прилюдно засвидетельствовать, что ты мальчик, а вот, что по вызову — точно. Тебе свистнули, и ты помчался работать. А меня бросаешь. У-уу, гадкие работодатели-разлучники, не прощу им этого…
— Так что тебе мешает поехать со мной?
— Это как?
— Да очень просто! Покупаем завтра билет на самолет для тебя, и летим вдвоем! Заодно и отдохнем. Представляешь, у всех — свадебное путешествие, а у нас — предсвадебное!
— Слушай, а в этом что-то есть, — заинтересовалась я. — Только неловко как-то получается: ты там за счет компании будешь жить, а на меня они не рассчитывают. И опять же: а вдруг там работы от силу на пару дней? Тогда получится, что мы зря так на билеты потратились. За два дня вряд ли успеем отдохнуть. Да и ты уже после-послезавтра опять будешь со мной!
— Тогда давай сделаем так. Я лечу один, выясняю, как долго меня там продержат, и если окажется, что не меньше недели — звоню, и ты летишь ко мне. Я к тому времени утрясу все вопросы с жильем, и мы с тобой преотлично отдохнем, да еще и сэкономив ровно вполовину, поскольку за меня платит компания. Ну, как тебе такой план?
— Просто замечательно, — обрадовалась я. — Только ты сразу позвони, как узнаешь, ладно? А то я без тебя уже скучать начинаю!
— Глупыш! Я же с тобой!
— А я все равно скучаю!…
Дед деликатно кашлянул, давая понять, что самовар закипел, и пора пить чай. Мы с Лешкой нехотя оторвались друг от друга и принялись накрывать на стол. Окрошка, салат из свежей зелени и, конечно же, знаменитый дедовский чай. Он его как-то по-хитрому готовит. Сначала кипятит в самоваре небольшую порцию воды, потом ее выливает и заливает для кипячения новую, которую в итоге и пьем. А потом начинает колдовать над какими-то травками: то мелиссы листик положит, то малины листок. А один раз я видела — честное слово, не вру! — как дед настаивал воду для чая на можжевеловых и сосновых иголках. Мы с Лешей сколько раз пробовали сварить что-нибудь подобное — не получается, хоть ты тресни! Видимо, пропорции не соблюдаем. У нас сразу от чая такой духан идет, что все соседи в курсе, чего мы туда в этот раз положили. А у дедовской заварки аромат тонкий-тонкий, его только нёбом, да кончиком языка и чувствуешь.
Только мы расселись и принялись смаковать горячий напиток, как дед ни с того, ни с сего ляпнул:
— Сегодня вечером ко мне обещала зайти Элейн [1]. Хочет посмотреть, кого я приютил в сарае.
3 
