Лёгкий, ненавязчивый романчик 
41 
Опять же: бабка неоднократно давала мне понять, что если ей придется не по нутру мое поведение, она запросто применит силу. Означает ли это, что она дойдет до крайностей в случае необходимости? Ну, например, опять мне по голове заедет, да с летальным исходом?
Бр-р, что-то не хочется об этом думать. И что это за «необходимость» такая, когда бедной бабке ничего не останется, кроме как применять ко мне грубое физическое воздействие?
Хм, а я, кажется, знаю. И необходимость эта называется просто: побег. Рано или поздно я сделаю отсюда ноги, к бабке не ходи. Вот ведь: опять каламбурчик получился!
Но суть дела это не меняет. Главное — выяснить, далеко ли отсюда до Москвы, и как туда добраться. Думаю, увидев знакомые улицы, я быстро вспомню недостающие детали мозаики, которую сейчас представляет из себя моя память. Понятное дело, Прасковья мне расписанье автобусов и электричек по первому требованию вряд ли предоставит. По неизвестным мне пока причинам ей выгодно держать меня подле себя. Хотя и разорительно. Иначе с чего бы пошли разговоры про «иждивение»? Похоже, вопрос моего довольствия она с теми, кто меня сюда привез, не решила. Или просто забыла о нем? Но как такая жадная женщина, как Прасковья, могла бы про это запамятовать? Выходит, на кону стояло нечто большее, нежели то, чем кормить потерявшую память девушку с серьезной травмой головы. И деньги она получила не полностью. Иначе с чего бы так вредничала? Сама-то, небось, овсянкой не питается, всю мне оставляет от щедрот своих.
Так, это меня куда-то уже не туда несет. О чем это я? Ах, да: деньги. Значит, ей заплатили, но пообещали, что в будущем дадут еще больше. Интересно: после какого такого события? Или меня планируют тут держать до скончания века?
Тут я поняла, что рискую окончательно свихнуться, даже теми немногочисленными остатками разума, которые у меня еще остались. Ладно, говорят, трудотерапия лечит. Вот и давай, Ольга, или как тебя там, дергай сорняки, помогай морковке. Глядишь, еще что-нибудь светлое в твою многострадальную голову придет…
* * *
— Ну, бывай, Семен! Спасибо за помощь!
— Да я завсегда готов. Если б только знал, что так обернется, лично бы этому подлецу Борьке харю начистил. Прямо простить себе не могу, что адресок ему дал.
— Ну, будем надеяться, что мы не сильно опоздали. Что ж, пойду, а то такси уже дожидается. Мне еще билеты назад покупать. Чем скорее я в Москве окажусь, тем лучше.
— Да я все понимаю. Ну что ж, счастливо вам добраться, Матвей Яковлевич!
Мужчины пожали друг другу руки, и гость скрылся за изгородью. Взревела машина и, оставив после себя облачко пыли, исчезла с улицы, словно и не бывала.
Подошла Наталья, обняла мужа со спины:
— Ну что, уехал старый хрыч?
Семен в раздражении сбросил с себя ее руки:
— Да что ты понимаешь? У людей горе стряслось. И мы, между прочим, в том виноваты.
— А мы-то тут при чем? Ну, подумаешь, адресок их соседям дали. Или уже нельзя?
— Этим — нельзя! И о чем ты вообще думала, когда перед ними про мою родню распиналась? Ах, сеструха в Америке, ах, у племянницы целая квартира в одно лицо! Или забыла, кто такой Борька? Ему ж краше нет, чем чужое! Наводчица ты, вот кто!
— Ты чего это на меня все валишь?
— А ты помолчи, помолчи! Из-за твоей жадности и глупости девчонке молоденькой теперь смертельная опасность грозит. Ты понимаешь, дура, — смертельная! Если у Борьки планка упала, все! Почитай, пропала племяшка моя ни за грош! Ты готова такой грех на себе нести?
— Ой, а что же теперь делать? — запричитала Наталья. — Кто ж знал, что все так обернется?
— Молиться! — рявкнул Семен и скрылся в доме.
Видеть сейчас жену ему не хотелось вплоть до омерзения. Он не стал рассказывать Матвею про свой день рождения, про то, как начались после того осторожные расспросы да подъезды со стороны четы Балобановых. Про то, как охотно выкладывала им все немногочисленные известные ей подробности о его родне Наталья. Но легче ему от этого не было. Он впервые задумался, а правильно ли поступил, выбрав себе в жены эту недалекую и завистливую женщину. И чем он тогда лучше того же Бориса? Только тем, что молча выслушивал бабские бредни, а Борька решил претворить их в жизнь?
Нет, если с племяшкой, не дай Бог, что случится, разведется он с Натальей на хрен! И даже если ничего не случится, все равно разведется!…
* * *
Ну вот, прошел день. Боже мой, какая же я чумазая! Никогда бы не подумала, что от земли можно так запачкаться. А уж пахнет от меня просто кошмарно. Я вроде как принюхалась, но и то шибает в нос запахом грязного тела. Хотелось бы знать, здесь есть, где умыться? А то рискую задохнуться во сне своими миазмами. И в чистое переодеться тоже было бы неплохо. Интересно, сколько дней я в одном и том же белье хожу? Да без прокладок и прочих гигиенических прибамбасов! Нет-нет, лучше об этом не думать, а то точно стошнит. А мне с едой расставаться не следует. Ее и так мало дают, а мне чем быстрее я на ноги встану, тем лучше. А с учетом того, что Прасковья сегодня напрочь забыла покормить меня обедом, только воды один раз притащила, и все, — желудок мой скоро громко и некультурно взвоет.
41 
