42 
Том очень надеялся, что идет хотя бы в относительно правильном направлении. Джои объяснял на своем варварском английском, где его племя обычно укрывается от невзгод, и тогда Тому показалось, что он все понял, но теперь… Ладно, будем надеяться, что рано или поздно упремся в Большой Водораздельный хребет, и тогда станет ясно, что от побережья мы ушли далеко, думал Том, старательно выискивая положительные стороны в их нынешнем положении.
На самом деле его очень беспокоили бандиты, оставшиеся в лагере. Разумеется, чисто теоретически они должны идти дальше побережьем, но на практике это в данный момент невозможно — после шторма там все разбито и затоплено. Да и не пойдут они по открытой песчаной косе, которую представляет из себя береговая линия восточного берега Австралии! Значит, пойдут через буш. То есть тем же путем, что и Том с Нелл и Джои. Других дорог тут нет.
Счастье еще, что Мел и Сэм на пути в Маккай. Теперь они вряд ли подвергаются опасности, если не считать естественных опасностей буша, но по сравнению с озверевшими людьми любой хищник — ангел.
И еще хорошо, что джип не достался уголовникам.
Мел находилась в странном состоянии тупого безразличия ко всему на свете. Видимо, это и был настоящий шок, о котором она читала в своих многочисленных учебниках.
Она бежала позади бандитов, бодро шагающих по тропинке. Руки ее были выкручены в запястьях и связаны капроновым шнуром, больно врезавшимся в кожу. Дождевик с нее содрала рыжая стерва, убившая Сэма, а потом пять мужиков долго забавлялись, пиная Мел от одного к другому. Они щипали и лапали ее за грудь и ягодицы, а Мел не реагировала. То есть она вскрикивала от боли, но на самом деле ничего не чувствовала. Ни страха, ни стыда, ни отвращения.
Перед глазами у нее стояла одна и та же картинка: Сэма бросает на открытую дверцу джипа, и изо рта у него хлещет сначала алая, а потом почти черная волна крови. Все. Конец.
Мел была бактериологом, но в годы ординатуры работала и практикующим врачом, кроме того выезжала со “скорой” во время студенческой практики, много работала в морге — одним словом, мертвых тел видела достаточно. Видела и неудачные операции, заканчивающиеся смертью пациента прямо на операционном столе.
То были совсем другие смерти. Чистые, стерильные, освещенные ярким безжизненным светом хирургических ламп, пахнущие карболкой и спиртом. Прикрытые белыми простынями, тихие, приличные смерти с номерками на большом пальце ноги. Нестрашные медицинские смерти.
Впервые в жизни Мел была свидетелем того, как убивают человека. К тому же человеком этим был Сэм. Чудной, молчаливый, невозмутимый парень с малоподвижным лицом, хороший ученый и приятный товарищ. Фанатик, разговаривавший с акулами и медузами и знавший все о певчих птицах Австралии, ярый поклонник Даррелла и противник цивилизации. Сэм Джоунз.
Она пыталась понять, как такое может быть — был и сразу нет. Не получалось.
Мел даже не знала, какую службу сослужил для нее шок. Сейчас за бандитами неровной трусцой бежала не дерзкая белозубая и синеглазая красавица Мелани, а серая от ужаса, остро пахнущая потом и страхом сорокалетняя баба с опухшими от слез глазами, грязная и мокрая.
Она не понимала, куда они все идут, что ее ждет, не понимала и не хотела знать. В какой-то момент она остро и сильно захотела в туалет, и кто-то из бандитов рявкнул, что отпускать в кустики никого не собирается. И тогда Мел равнодушно устроилась прямо у тропинки, чем смутила даже бандитов, во всяком случае они отвернулись.
У нее не осталось эмоций, все вышли с диким криком там, на поляне у лагеря, где убили Сэма Джоунза.
Мэгги шла и злилась. Настроение было отвратное, придурки уже заколебали. Почему они решили оставить джип? Так классно было бы сейчас ехать, а не месить это жидкое дерьмо ногами! И черномазую можно было бы привязать к бамперу, а потом и пристрелить, когда упадет. Зачем Дью заложница? Неужели этому придурку непонятно, что всем им и без заложницы, и с заложницей крышка? Легавые не будут брать их живыми.
Глупо и то, что эти придурки собираются прочесать через все побережье до пролива. Да, там много судов, а рядом Гвинея с людоедами, но туда же хрен доберешься!
Впрочем, Мэгги наплевать на придурков. У нее отвратное настроение, и ей опять становится скучно. К тому же ее порошок у Дью, а он, придурок, не разрешает нюхать до привала. Какой привал, она сейчас даст дуба прямо здесь.
42 
