24 
— Твоей матери не понравились наши идеи. Но почему? Что она сказала?
Карсен подошел к ее столу.
— Не беспокойся, все не так плохо, как ты думаешь. Сегодня утром я разговаривал с отцом по телефону. Он сказал, что доволен моей работой. Просто мне необходимо время, чтобы глубже вникнуть во все нюансы. Отец предложил кое-что. Сделать вывеску покрупнее, но при этом сохранить изящество, в номерах установить красные мигающие лампочки и вращающиеся кровати.
Бет округлила глаза. Карсен не сдержался и нежно коснулся пальцем ее подбородка.
— Я пошутил, Бет.
Бет неуверенно улыбнулась.
— Насчет кроватей?
— И красных лампочек. А вывеску действительно надо сделать крупнее.
— Но сохранить изящество.
— Это непременное требование. Мать часто жалуется, что наши гостиницы снаружи выглядят недостаточно стильно.
— Мне позвонить архитектору?
— Чуть позже. — Карсен умолчал о том, что хочет оставить решение этого вопроса до возвращения Патрика. Сам он даже не представлял, какого размера должна быть вывеска. Патрик же, наоборот, вникал во все мелочи, как и его родители. Если он представит брату проект, который не отвечает его представлениям о совершенстве, возможно, это поможет вернуть его интерес к бизнесу.
Бет хотела что-то сказать, но в этот момент в офисе появился мужчина.
— Мисс Крейтон?
Бет смутилась и посмотрела на него. Карсен узнал строителя из бригады, которая работала на южной стене гостиницы.
— Я только хотел поблагодарить вас за лимонад, который вы оставили для нас утром. — Он замолчал и быстро посмотрел в сторону Карсена, который явно был недоволен. На его лице словно было написано: «Убирайся, приятель, сейчас я разговариваю с этой девушкой».
— Не стоит благодарностей, — ответила Бет. — Мои братья тоже работают на стройке, и я знаю, как это тяжело.
Теплота ее голоса и ласковый взгляд, которым она одарила рабочего, разозлили Карсена. Но он только кивнул гостю и отошел к своему столу.
Через несколько минут в офис потянулись крепкие парни. Всем им нужна была Бет. Когда они наконец ушли, Карсен напомнил:
— Тебе нужно поесть. Ты пропустила обед.
— Я принесла с собой еду.
Бет достала бумажный пакет и термос. Карсен решил озвучить свои сомнения.
— Бет, все эти мужчины…
Она подняла на него невинные глаза.
— В том, что они пришли сюда, ведь нет ничего плохого, да?
— Конечно, нет, но…
— Я только привезла для них лимонад. Я знала, что и ты наверняка предложишь им что-нибудь, сегодня очень жарко.
Карсену стало стыдно. Он даже не подумал, что люди работают на жаре, хотя должен был.
— Спасибо, что проявила заботу. Но они пришли сюда не для того, чтобы поблагодарить тебя за лимонад. Они хотели поглазеть на тебя.
Бет нахмурилась.
— Клянусь, я не давала им повода…
— Я тебя ни в чем и не обвиняю. — Карсен понимал, что несет чепуху. — Я только хочу, чтобы ты знала: если кто-то будет притеснять тебя… Это недопустимо. Скажи мне, я помогу. Кто бы ни обидел тебя, я должен знать, чтобы принять соответствующие меры.
Карсен пристально посмотрел ей в глаза, потемневшие от беспокойства.
— Меня никто не притесняет, — прошептала она.
— Я знаю, тебе нужна эта работа, но не позволяй никому тебя обижать.
Бет отвела взгляд в сторону.
— Ты рассуждаешь совсем как мои братья. Ты прав, мне нужна эта работа, но я знаю, как за себя постоять. И не позволю, чтобы меня принуждали делать то, чего я не хочу. — Она повысила голос. — Карсен… Ты винишь себя в сексуальном домогательстве?
Вот оно. Наконец.
— Я напоил тебя шампанским, прикасался к тебе.
— Это просто смешно. Ты не заставлял меня пить шампанское и не принуждал терпеть твои прикосновения. Я не почувствовала себя униженной и прекрасно понимаю, что определенную роль в этом деле сыграла романтическая обстановка. Мы были одни у тебя дома, вечером…
Карсен покачал головой и протянул ей руку.
— Пошли.
Бет в недоумении посмотрела на него.
— Куда?
— Обедать. Нам обоим надо передохнуть.
Они вышли из трейлера.
— Я знаю, что ты собираешься сказать, — нарушила молчание Бет.
Карсен заглянул в ее глаза. Она была так близко, что он вполне мог обнять ее и поцеловать. Желание было настолько сильным, что Карсен едва сдержал себя.
— И что же? — пробормотал он.
24 
