очень нудно 
24 
— Вы не обязаны. Она притихла.
— Да?
Он взглянул на нее. И увидел вздернутый подбородок, слегка сдвинутые брови, полные губы, приоткрытые от удивления. С румянцем на щеках она стала просто очаровательной.
— Разумеется, не обязаны. Однако я был бы рад вашей помощи.
Она снова облизнула губы. Черт, он, как мальчишка, не может оторвать глаз ото рта этой женщины.
— Значит, вы все равно будете искать моего отца, даже если…
— Да. — Он подался вперед и заглянул за ее плечо, проверяя, свободен ли путь. Они подъехали к повороту на Марстон, и он свернул на дорогу, ведущую в гору. — Я дал слово.
— Но лорд Хейстингс…
— Лорд Хейстингс не говорил мне, что я должен заручиться вашим одобрением. Может быть, он считал это само собой разумеющимся, ведь вы сами просили о помощи. — Алек не знал, чем руководствовался Хейстингс, направляя его сюда, но он получал большое удовольствие, поддразнивая ее.
Крессида поджала губы. Он явно не желал понять ее. Спорить с майором Хейзом было невозможно. Все, что она говорила, он переиначивал и представлял так, что ей хотелось заорать. Ей не следовало садиться в его кабриолет, даже если бы расстояние до города было вдвое больше.
— Я не хочу выглядеть неблагодарной в глазах лорда Хейстингса.
Он бросил на нее взгляд, в котором промелькнуло некоторое озорство.
— И не надо.
Она решилась говорить прямо. И его такой поворот событий вполне устраивал.
— Три дня, — сказала она. — Мне нужно три дня, чтобы обдумать ваше предложение.
— Что может случиться за три дня?
— Я… мне нужно обсудить все с сестрой, — пояснила она, парируя выпад, — и с бабушкой.
— Что вы им скажете?
Он словно подталкивал ее к тому, чтобы она обвинила его в тех ужасных вещах, о которых ходили слухи. Крессида замолчала и заставила себя улыбнуться.
— Я спрошу, что они думают об этом. На самом деле хотелось бы, чтобы нашим делом занялся кто-нибудь, хорошо знающий нашу семью.
— Уэбб, например. Конечно, вы пока еще не просили его об этом.
— Мы не любим, когда вмешиваются в нашу частную жизнь, — выпалила она. — Я ничего не обязана вам объяснять. Мы привыкли обходиться своими силами, и если я не захочу рассказывать вам о том, чем он занимался и каковы его привычки, то вы не можете осуждать меня за это! — Ужаснувшись, она замолчала. Ее вспыльчивость сыграла с ней злую шутку, несмотря на все попытки сдерживаться.
Слова Крессиды оказали на майора странное действие. Он утратил насмешливость, и, казалось, был даже… доволен.
— Спасибо вам, мисс Тернер, за вашу честность. Я могу понять причину, которую вы назвали, и нахожу ее уважительной. Три дня, вы сказали?
— Э-э… да. — Она кивнула.
Он наговорил все это единственно для того, чтобы она набросилась на него? Но зачем?
Он отвернулся, но она успела заметить тень улыбки на его лице.
— Если нам предстоит сотрудничать в этом деле, то вам следует знать, что превыше всего я ценю честность и откровенность. Правда может оказаться безобразной, но она всегда, в конце концов, выходит наружу. Но я также не забываю и об осторожности. Ничто из того, что вы расскажете о вашем отце, не станет достоянием других, если только этого не потребуют поиски истины, но лишь в той мере, в какой это будет необходимо.
— Спасибо, — буркнула она.
Может быть, он пытается запутать ее и разоружить. Или он хочет, чтобы она утратила бдительность и сказала то, что хотела бы утаить. Она украдкой взглянула на него. А если у него совсем другие соображения? Честность и откровенность превыше всего…
— Где мне вас высадить? — Он пустил лошадь шагом. Она огляделась и увидела, что они уже приехали в город.
— Да где угодно. Спасибо, что подвезли.
Он остановился у магазинчика, торгующего шляпками. Крессида подобрала юбки и ловко спрыгнула, прежде чем он успел помочь ей выбраться из кабриолета. Она постояла в нерешительности, обернулась.
— Спасибо вам еще за то, что предупредили меня, сказав о честности. Уверяю вас, меня очень беспокоит исчезновение отца… Но у отца была привычка уезжать, ничего не объясняя, и я имею основания полагать, что, если мы подождем, все закончится как обычно.
Слушая ее, он сидел, наклонившись к ней.
— Так вы готовы еще ждать? Она потеребила ленту шляпки.
— Нет, больше не можем.
Его лицо было совершенно непроницаемым, под его взглядом она чувствовала себя беззащитной, как если бы он знал о ней все. Это вызывало беспокойство, смущало ее и приятно возбуждало. Другие мужчины не смотрели на нее так…
24 
