очень нудно 
42 
Я не могла не любоваться им. Мысль, что он мечтает обо мне, заставляла меня дрожать всем телом, что не поддавалось моему пониманию. Трэвис тихонько лежал, поэтому я, принимая душ, надеялась, что не буду слишком шуметь, как Шепли и Америка с их стонами и стуком кровати в стену. Когда я выключила воду, то поняла, что их совсем не беспокоит то, что их могут услышать.
Я зачесала волосы, закатив глаза от визга Америки, больше напоминающего визг пуделя, чем порно звезды. В дверь позвонили, и я, схватив свой махровый халат, кинулась через гостиную, на бегу затягивая его на поясе. Шум из спальни Шепли сразу стих, и я открыла дверь перед улыбающимся лицом Паркера.
— Доброе утро, — произнес он.
Я провела пальцами по своим мокрым волосам.
— Что ты здесь делаешь?
— Мне не понравилось, как мы вчера расстались. Я выходил сегодня утром, чтобы найти тебе подарок на день рождения, и я не могу дождаться, чтобы вручить его тебе, поэтому, — сказал он, доставая блестящую коробочку из пиджака, — с днем рождения, Эбс.
Он опустил серебряный пакет мне в руку, и я потянулась, чтобы поцеловать его в щеку.
— Спасибо.
— Давай же, мне хочется увидеть выражение твоего лица, когда ты это откроешь.
Я просунула палец под ленточку на коробке, развернула бумагу, протянув ее ему. Сверкая бриллиантами, в ней лежал браслет из белого золота.
— Паркер, — прошептала я.
Он просиял.
— Тебе нравится?
— О, да, — сказала я, поднося его к лицу в благоговении, — но это же слишком. Я не смогла бы его принять, даже если бы мы встречались год, что и говорить о неделе.
Паркер поморщился.
— Я так и знал, что ты можешь сказать что-то подобное. Я искал все утро идеальный подарок на день рождения, и когда увидел это, я понял, что он может принадлежать только тебе, — сказал он, забирая браслет из моих пальцев и застегивая на моем запястье.
— И я оказался прав. Он выглядит на тебе просто невероятно.
Подняв запястье, я покачала головой, загипнотизированная игрой света на гранях бриллиантов.
— Это самая красивая вещь, какую я когда-либо видела. Никто никогда не дарил мне что-либо столь…, — дорогое — первое слово, приходящее на ум, но я не хотела произносить это вслух, — изысканное. Я не знаю, что и сказать.
Паркер засмеялся, и я поцеловала его в щеку.
— Скажи, что ты оденешь его завтра. — я улыбнулась от уха до уха.
— Я надену его завтра, — сказала я, глядя на запястье.
— Я рад, что тебе нравится. Выражение твоего лица стоило, того чтобы пройти семь магазинов, — я вздохнула.
— Ты прошел семь магазинов? — он кивнул, и я обхватила его лицо руками.
— Спасибо. Он великолепен, — сказала я, быстро его целуя.
Он крепко меня обнял.
— Я должен вернуться. У меня обед с родителями, но я позвоню тебе позже, хорошо?
— Хорошо. Спасибо! — крикнула я, ему вслед, наблюдая, как он убегает по лестнице. Я поспешила вернуться в квартиру, не в силах оторвать взгляда от своей руки.
— Матерь Божья, Эбби! — сказала Америка, хватая меня за руку.
— Где ты это взяла?
— Это принес Паркер. Мой подарок на день рождения, — сказала я. Америка переводила взгляд с меня на браслет.
— Он подарил тебе бриллиантовый «теннисный» браслет? Через неделю? Если бы я не знала тебя так хорошо, я бы сказала, что у тебя волшебная промежность!
Я не смогла сдержать глупое хихиканье. Шепли вышел из своей спальни довольный и усталый.
— Что за шум? — Америка подняла вверх мою руку.
— Смотри! Это ее подарок ко дню рождения от Паркера! — Шепли прищурился, а затем удивленно открыл глаза.
— Ого.
— И не говори, — сказала Америка, кивнув. Трэвис, спотыкаясь, вышел из-за угла, выглядя помятым.
— Как же вы задолбали своим шумом, — простонал он, застегивая джинсы.
— Прости, — сказала я, вытягивая свое запястье из рук Америки. Наш вчерашнее «почти», всплыло в моей голове, и поэтому я никак не могла взглянуть ему в глаза.
Он допил мой апельсиновый сок, а затем вытер рот.
— Кто, черт возьми, дал мне столько выпить прошлой ночью?
Америка усмехнулась.
— Ты сам. Ты пошел в магазин и купил полторушку, когда Эбби ушла с Паркером, и выпил все, пока она не вернулась.
— Черт, — сказал он, качая головой. — Ты повеселилась? — посмотрел он на меня.
— Ты серьезно? — спросила я, показывая свою злость.
42 
