52 
— Нет, не знала, — сухо отозвалась Эмма. Эмори поморщился от укора, прозвучавшего в ее голосе.
— А почему освобождают столько места? — с еле сдерживаемой яростью осведомилась Эмма.
Блейк посмотрел на нахмуренное лицо друга и опять ответил за него:
— Эмори счел, что лучше освободить побольше места: ведь людьми пренебрегали так долго, что он уверен: наберется много жалоб.
— Пренебрегали? — кипя от бешенства, повторила Эмма.
— Ну да. Нам же известно, что Фальк подолгу отсутствовал и длительное время не занимался судом.
— Это верно, не занимался. За два года нашего брака он ни разу никого не судил, — мрачно подтвердила она и после паузы добавила: — Судила я.
У потрясенного Эмори прорезался голос:
— Ты?!
— Да. Я управляла всем в отсутствие мужа, — ледяным тоном разъяснила Эмма. — Я ведала хозяйством, подготовкой воинов и проводила суды.
Блейк недоверчиво усмехнулся:
— Вы занимались муштрой солдат?
— Я позаботилась, чтобы у них был стоящий наставник, — поспешила уточнить Эмма.
— Хм… — Эмори некоторое время молча смотрел на Эмму, обдумывая ее слова. Его приятно удивила отличная выучка ее людей. Он ожидал, что они окажутся мало к чему пригодными, а вместо этого столкнулся с ловкими и трудолюбивыми бойцами. Конечно, им было далеко до сноровки его собственных воинов, но ведь война была ремеслом его людей, считавшихся лучшими бойцами в королевстве.
На мгновение Эмори подумал, не стоит ли похвалить Эмму за это, но решил не торопиться. Чего доброго, это ее смутит: женщины любят выслушивать комплименты своей внешности и умению вести хозяйство, а не таким мужским занятиям, как муштра солдат.
Эмма молча наблюдала за подготовкой большого зала к суду. По обычаю, лорды раз в месяц устраивали суд для своих людей, на котором рассматривали их жалобы и решали споры между ними. До замужества Эмма помогала в этом деле отцу, а потом, переехав в замок мужа, взяла эту обязанность полностью на себя. Как верно заметили Эмори и Блейк, Фальк не обращал внимания на проблемы своих людей, как, впрочем, и на жену.
Она могла бы сразу сообразить, что Эмори займется судом сам. В отличие от Фалька он не был равнодушен к своим подчиненным. Однако ее неприятно удивило, что он так вот сразу отберет у нее эту власть, во всяком случае, она никак не ожидала, что ее поставят об этом в известность последней. Даже слуги узнали эту новость раньше нее. Она почувствовала не злость, а большую обиду.
Тяжело вздохнув, Эмма опустила глаза. Прошлая ночь была прекрасной и волнующей. Ей показалось, что между ними произошло нечто… особенное… нежное… Они с мужем стали ближе. Она надеялась, что теперь они станут больше разговаривать, лучше узнают друг друга, будут обсуждать общие дела. К ее огорчению, оказалось, что муж подобных чувств не испытывает. Посмотрев в его сторону, она увидела, что его нет на прежнем месте. Пока она собиралась с мыслями, они с Блейком встали из-за стола и перешли к огню. Поднявшись со стула, она присоединилась к ним.
— Милорд… — обратилась она к Эмори и смолкла, когда он с сердитым лицом повернулся к ней. Тем не менее, переведя дыхание, она заставила себя продолжить: — Я подумала, милорд, что, поскольку я уже знаю прошлые споры и обиды селян и слуг, возможно, вы захотите воспользоваться моей помощью.
— Мне не нужно твое вмешательство, жена! — раздраженно отрезал Эмори. — Меня оскорбляет, что ты могла даже подумать об этом!
— Я всего лишь хотела…
— Неужели ты так мало веришь в меня и мои способности?
— Нет-нет! — поспешила возразить Эмма, стремясь успокоить его уязвленную гордость. — Но…
— Никаких «но», жена. Ты занимайся своим делом, а я буду заниматься своим, — Эмори круто повернулся и направился к столу, но неожиданно остановился. Он не хотел так резко обойтись с ней. По правде говоря, он прекрасно понимал, что должен был сам сообщить ей о своих намерениях, и сердился на себя из-за того, что забыл об этом. Не улучшило его настроения и то, что Блейк отвел его в угол и стал выговаривать за пренебрежение тонкими чувствами жены. В который раз! Эмори до смерти надоело выслушивать поучения насчет того, как надо с ней себя вести. Он обернулся к Эмме, собираясь извиниться, но она уже поднималась по лестнице, направляясь в примерочную.
Эмори хотел было догнать ее, но как раз в этот момент в зал стали входить и выстраиваться вдоль стен люди, собравшиеся подать жалобы. Вздохнув, он решил отложить на время извинения и направился к столу, чтобы начинать суд.
52 
