20 
А у него до сих пор был только один друг. Якуб.
***
На третьем курсе – он уже тогда познакомился с Мартой – была обязательная двухмесячная практика по специальности. Замысел и цель такой практики были вполне разумными: познакомить студентов с тем, как будет по окончании учебы проходить их будущая профессиональная деятельность, и помочь им применить теоретические знания в условиях реально функционирующего предприятия. Но в те времена на определении цели все и заканчивалось, реализация ее была просто катастрофической. Предприятия, которых заставляли принимать практикантов, были совершенно не готовы к тому, чтобы два месяца заниматься студентами, сказать по правде, немногое умевшим, и от которых по причине их статуса невозможно было много требовать. Во вроцлавском тресте защиты контактных сетей электротранспорта, куда он попал, студентов воспринимали как обременительный балласт и перебрасывали из отдела в отдел. Никто не был готов, да никто и не имел желания возиться с ними. Главной целью его практики было знакомство с информационной техникой, обеспечивающей работу транспорта. Ему даже было обещано, что он познакомится с компьютером. Он действительно познакомился и за два месяца восемь раз имел возможность наблюдать, как компьютер работает. Каждую пятницу бородатый инженер, главный информатик управления, вел его перед обедом в запертую на ключ комнату и включал компьютер только для того, чтобы специальная программа выдала ему серию номеров, которые он зачеркивал на своем лотерейном билете. Продолжалось это не дольше пятнадцати минут. И все эти пятнадцать минут Марцин мог наблюдать за операциями, которые производит инженер, но ему строго-настрого было запрещено что-либо трогать. После выдачи цифр компьютер выключался до следующей пятницы. Выбор чисел для последующего вычеркивания на лотерейном билете был важнейшим событием на протяжении всей рабочей недели и единственным назначением компьютера, которым трест – о чем писалось в трестовской многотиражке – очень гордился. Вычеркнув цифры в билете, инженер уходил на обед в студенческую столовую, которая находилась неподалеку, в здании университета, говоря, что скоро вернется, и больше не появлялся. Марцин тоже обедал в этой столовой. Там-то он и познакомился с Якубом.
Однажды он подошел к столу, за которым, склонясь над книжкой, сидела девушка. Когда он спросил, можно ли сесть, она никак не отреагировала. Он спросил громче, но девушка не подняла глаз от книги, и тогда он поставил тарелку на стол и сел. Только после этого девушка взглянула на него и улыбнулась. У нее были длинные прямые черные волосы, схваченные сзади пестрой шелковой лентой, и большие карие глаза. Кисти рук у нее были исписаны с обеих сторон до самых запястий шариковой ручкой. Сидя напротив, Мартин наблюдал за ней. Читая, она время от времени поднимала руку и дотрагивалась до щеки, до носа, до губ, оставляя светло-синие пятна на коже. На Марцина она совершенно не обращала внимания. К их столу подошел молодой мужчина. Обеими руками он нес тарелку. Он улыбнулся Марцину, поставил на стол тарелку и со смехом обратился к девушке:
– Ой, Наталка, ты снова размазала по носу наш разговор…
Он достал из кармана пиджака носовой платок, наклонился и осторожно стал стирать с ее лица пятна синей пасты. Девушка молчала, позволяя ему очищать лицо. А когда он закончил, она взяла его руку и, закрыв глаза, прижалась губами к ладони. Мужчина поцеловал ее в лоб и ласково погладил по щеке. Потом сел на стул рядом с Марцином и пододвинул тарелку девушке. Некоторое время все молча ели. Вдруг девушка подняла обе ладони над столом и стала быстро жестикулировать. Мужчина внимательно следил за этим, а затем точно так же ответил ей. Девушка взяла ручку, лежавшую рядом с книжкой, что-то написала на своей левой ладони и показала собеседнику. И тут же, не доев, встала, захлопнула книгу, положила ее в сумочку и пошла. Сделав несколько шагов, она остановилась, повернулась к ним и что-то показала на пальцах. Мужчина, отвечая ей, локтем вышиб у Марцина из руки стакан с компотом.
– О, черт! Извините, ради бога. Это вышло нечаянно, – сказал он, глядя Марцину в глаза. – Еще раз прошу прощения.
– Ничего страшного. Там почти уже не было компота, – улыбнулся Марцин и наклонился, чтобы поднять стакан с пола.
Марцин был потрясен. Оказывается, красавица, за стол которой он сел, глухонемая. До сих пор люди с таким дефектом ассоциировались у него – он даже не знает почему – с непреходящим страданием и смертельным унынием. Привлекательность таких людей казалась ему чем-то вроде вызывающе яркого наряда на похоронах, неким диссонансом, поражающим своей неуместностью и полнейшим несоответствием ситуации. Сейчас он не видит никакой логики в таком восприятии подобного дефекта. Более того, он считает, что в таком восприятии проявляется подсознательное чувство превосходства и даже гордости людей, почитающих себя здоровыми.
20 
