107 
При их приближении Телман вскочил на ноги.
– Ваша светлость! – Слуга поклонился, взволнованно переводя взгляд с Маркуса на Ханну.
– Я сделал все, как вы просили. – Он протянул Ханне ключ, словно ему не терпелось от него избавиться.
– Спасибо, Телман. Помощь, которую вы оказали, бесценна. Я ваша вечная должница.
– Ах, мадам, вы так добры! – Телман улыбнулся, но, взглянув на Маркуса, тут же вернул лицу бесстрастное выражение.
– Ничего, Телман, – добродушно сказал Маркус.
– Думаю, мы все до одури счастливы. Я не забуду службы, которую ты сослужил. – Он взял у Ханны ключ.
Камердинер недоуменно захлопал глазами, затем поклонился.
– Благодарю, ваша светлость, – неуверенно пробормотал он.
– Пока можешь быть свободен, – добавил Маркус. – Сегодня мне не понадобятся твои услуги.
Телман снова поклонился, затем повернулся и поспешно зашагал прочь.
– Дом в полном порядке, ваша светлость, – отрапортовал дожидавшийся своей очереди Харпер. – Я лично обыскал каждую комнату.
– Молодец. – По голосу Маркуса чувствовалось, что эта ситуация начинает его забавлять.
Дворецкий поклонился.
– Пошлите кого-нибудь за костоправом для лорда Дэвида и велите подать чай в мой кабинет.
Харпер, кивнув, удалился, и Маркус повернулся к Розалинде:
– Розалинда, будь добра, скажи Селии и Молли, что мы живы и невредимы.
– Разумеется, я это сделаю, – нерешительно произнесла Розалинда, – но…
– Не волнуйся, после я тебе все расскажу, но сначала мы должны поговорить со служанкой. – Маркус протянул ключ одному из слуг. – Ступай и приведи сюда горничную, запертую в гардеробной лорда Дэвида.
Когда слуга ушел, Ханна почувствовала жуткую усталость и прикрыла глаз: она была слишком измучена, чтобы допрашивать Лили, и сейчас ей хотелось только одного: проведать Молли и улечься спать.
Маркус положил руку ей на талию.
– Еще немного продержишься? – прошептал он ей на ухо. – Я хочу, чтобы ты помогла мне расспросить Лили.
Ханна глубоко вдохнула и, кивнув, потянулась к нему, но вспомнила, что они стоят посреди парадной в окружении слуг, и отвела глаза.
– Ах, я должна известить Селию, – словно очнувшись, воскликнула Розалинда, – бедняжка так волнуется! Теперь, когда я знаю, что все в безопасности…
Она опрометью бросилась вверх по лестнице.
Взяв Ханну за руку, Маркус подвел ее к кабинету.
– Не переживай, милая, – сказал он.
Когда они вошли в кабинет, Маркус обнял Ханну и долго ее не отпускал.
Ханна доверчиво прижалась к нему; сейчас она не могла говорить, даже если бы захотела. Подумать только, Маркус чуть не погиб: он дважды поставил свою жизнь под угрозу: сначала чтобы выручить ее дочь, потом – во имя спасения брата. Те, кто считает его холодным и бесчувственным, сильно заблуждаются; он доказал, что на многое способен ради любви. В горле у Ханны встал комок. Какое счастье, что он ее любит!
– Ты спасла мне жизнь, – прошептал Маркус.
– И вовсе не я! Мистер Тиммз, наверное, никогда не забудет скандала, который я учинила в его доме.
– Тиммз умеет ценить храбрость. К тому же он несколько месяцев пытался выследить эту банду фальшивомонетчиков. – Герцог убрал с ее лица спутавшиеся пряди. – Ты уверена, что не пострадала?
Ханна кивнула и улыбнулась, но тут их разговор прервал стук в дверь.
– Войдите! – крикнул Маркус, не выпуская Ханну из своих объятий.
Оказалось, что слуга принес поднос с чаем.
– Спасибо, можешь быть свободен. – Когда слуга ушел наконец, Маркус выпустил Ханну, и она без сил опустилась на ближайший стул. Подойдя к шкафчику из орехового дерева, он достал бутылку бренди, пододвинул другой стул поближе к Ханне, налил ей чаю и добавил капельку бренди.
– Выпей, – велел он. Ханна покорно отпила глоток. – Ну а теперь я намерен допросить Лили. Скорее всего она расскажет нам больше, чем Бентли, на нее моя главная надежда. Наверное, у тебя тоже припасено для нее несколько вопросов, однако позволь мне начать первым.
Ханна кивнула и снова пригубила чай, приправленный бренди; в конце-то концов, именно Маркус – работодатель Лили и вправе поступать с ней по своему усмотрению.
– Если захочешь что-нибудь сказать, у тебя будет такая возможность. Не сомневайся, я заставлю ее выложить все, что ей известно.
Ханна снова кивнула, после чего Маркус раскрыл толстую папку и уселся за стол.
В дверь постучали, и он, подняв голову, посмотрел на Ханну, затем негромко произнес:
107 
