очень нудно 
60 
– Сент-Джеймс, говорите? – поинтересовался Грейсон безразличным тоном.
Герцог, к его чести, тут же поддержал игру.
– Там будет обычная компания, – проговорил он, повышая голос, как это сделал Грейсон. – Вам стоит с ними встретиться.
К ним приближался Хендерсон, беседуя с лордом Хилдебрандом так спокойно, будто находился в дружбе с каждым джентльменом Лондона. Хендерсон и чувствовал себя как дома. Подобно герцогу, он знал правила высшего света, где промолчать порой было также важно, как и сказать то, что нужно. Хендерсон с удовольствием согласился бы пойти в игорный притон, Грейсону же было совершенно неинтересно наблюдать за тем, как самые изысканные столичные джентльмены посещают трущобы. Он подумал, что дамы там будут хорошо одетые и прекрасно осведомленные по части удовольствий, элегантные и дорогие. Именно такие, какие нравятся Хендерсону. Может быть, Хендерсон затеряется там и оставит Александру в покое?
Грейсон познакомил герцога с Хендерсоном. Тут выяснилось, что Хендерсон воспользовался пудрой, чтобы прикрыть синяки на лице; он смотрел на Грейсона с некоторой тревогой. Грейсону это понравилось.
Когда герцог, Хендерсон и лорд Хилдебранд поздоровались и принялись искать общих знакомых, Грейсон удалился, прихватив бокал шампанского. Он пришел сюда, чтобы понаблюдать за Александрой, присмотреть за Хендерсоном и удостовериться, что Ардмор не попытается предпринять нечто неприятное вроде нового похищения. А еще просто хотелось смотреть на Александру, такую красивую и элегантную в платье из серебряной и золотой ткани, с его драгоценностями в волосах. Грейсон мог бы любоваться ею всю ночь. Может быть, когда последние гости удалятся, он задержится...
Кажется, ее потенциальные женихи не очень ею интересовались. Они заявляли о том, что польщены, но довольствовались разговорами о лошадях, спорте и играх, держась от Александры на почтительном расстоянии. И она хочет выйти замуж за одного из них! О Господи!
В списке было и его имя. В голове теснились мысли. Грейсон не был уверен, что Александра согласится с ним. Если все сделать правильно, ей не останется иного выбора. Но она получит желаемое, а он – некоторое спокойствие, если только рядом с Александрой возможно оставаться хладнокровным.
– Лорд Стоук, прошу прощения.
Грейсон рассеянно поднял голову. Перед ним стоял седовласый джентльмен с невозмутимым лицом. Джентльмен почти поднял руку, потом сжал ее в кулак и опустил.
– Простите, что обратился к вам, не будучи представленным. Меня зовут Гордон Кроуфорд. – Он вглядывался в Грейсона, будто ожидал, что его имя тому знакомо.
Грейсон протянул руку:
– Мистер Кроуфорд.
Кроуфорд нерешительно пожал ее.
– Вы меня не помните?
– Нет.
– Это неудивительно, вы были тогда ребенком. Вы... – Он замолчал, всматриваясь в лицо Грейсона. – У вас взгляд матери.
У Грейсона на мгновение оборвалось сердце.
– Вы были знакомы с моей матерью?
– Она была... моим близким другом. Много лет назад.
У Грейсона похолодело все внутри. Он не мог вспомнить ни лица, ни голоса этого человека, но испытывал ощущение, будто понял намек Кроуфорда. Он заметил внешнюю элегантность платья, аккуратно причесанные седые волосы и печальный взгляд.
– Вы были любовником моей матери?
Кроуфорд взглянул на Грейсона, словно на мятежного мальчишку.
– Да.
Грейсон отвернулся, скрывая мысли. Живая связь с прошлым. То, что у матери был любовник, не удивило его ни капли. Бедная женщина нуждалась в утешении, живя с отцом, этим жестоким человеком. Он снова взглянул на Кроуфорда. Вид у того был бесстыдным и несколько вызывающим.
– Вы любили ее?
– Да, искренне и глубоко. У вас ее глаза.
Грейсон закрыл глаза рукой.
– Она никогда о вас не говорила.
– Не думаю, чтобы она стала это делать. Она так боялась вашего отца.
– Не без оснований, – отрезал Грейсон. – Зачем вы ко мне подошли?
– Не знаю. Думаю, хотел познакомиться с ее сыном, единственным, что от нее осталось. Хотел узнать... похожи ли вы на нее.
Грейсон сглотнул. Его охватили злость, горе и снова злость.
– Если вы так сильно ее любили, почему же не помогли ей?
Мистер Кроуфорд был ошеломлен.
– Какую помощь я мог оказать? Она была женой вашего отца. Что я мог сделать?
– Забрать ее. Увезти от него далеко-далеко.
– Чтобы обречь на позор и унижение? Я не мог с ней так поступить. Этот скандал преследовал бы вас всю жизнь.
60 
