22 
— Может все-таки пронесет? — с надеждой, вопреки своим предчувствиям, проговорил Джим.
— Вряд ли! — с раздражением отозвался Брендон. — Уж если не везет, то не везет во всем! Удача не про нас, возьми хоть последние месяцы.
— Да, да, ты прав, — пробормотал Джим. — Съезжу-ка я к ребятам, помогу им сдержать этих тварей, когда они начнут бесноваться. В такие минуты все бы отдал, лишь бы они были поспокойнее.
— А ты, Джим, спой им колыбельную, — усмехнулся Хенк, также собиравшийся в стадо.
— Не стоит, пожалуй. Если верить суждению Беки о моих вокальных данных, пением я могу лишь навредить, — засмеялся Джим. — Скотина — она и есть тупая скотина, но уши-то имеет.
Брендон невесело улыбнулся шутке Джима.
— Сменю тебя часа через два, — сказал он другу.
— Идет. А пока попробуй вздремнуть. Ночь, дружище, будет длинной.
Брендон попытался заснуть, но и он, точь-в-точь как животные, был словно натянутая струна. Отказавшись, наконец, от бесплодных попыток, он пошел к костру — подкрепиться горячим крепким кофе, который всегда стоял на огне наготове.
Только он сделал последний глоток, как на горячие камни вокруг костра с шипением упали первые тяжелые капли дождя. И немедленно, без дальнейшего предупреждения, словно разверзлись небеса, или где-то наверху взорвалась невидимая плотина, хлынул ливень, вмиг промочивший все и вся вокруг.
Те, кто оставался в лагере, бросились под сень естественных укрытий, по пути поспешно набрасывая на себя накидки и натягивая шляпы как можно ниже на лоб. Молния озарила ослепительным светом окрестности, за ней последовал оглушительный удар грома, который исторг из животных рев ужаса. Они разом пришли в движение, но пока не разбегались. У Брендона перехватило дыхание, он громко выругался.
Дождь лил сплошным потоком, образуя плотную шевелящуюся завесу. Ночной мрак рассеивали только молнии, все чаще рассекавшие зигзагами покрытое тучами небо.
Ковбои, даже не видя стада, ясно себе представляли, в какое волнение оно пришло. В промежутках между оглушительными ударами грома было слышно, как скот мычит и громко бьет копытами. Люди бывалые, ковбои, не ожидая приказаний, кинулись седлать коней и помчались на выручку к тем, кто охранял стадо.
Брендон, не обращая внимания на струи, стекавшие с полей шляпы ему на лицо, поскакал туда же, где, по его расчетам, находились Хенк с Джимом. Дорогу освещали лишь то и дело сверкавшие молнии, но лошадь, повинуясь врожденному инстинкту, безошибочно несла его в нужном направлении. Вот и стадо, пока что еще сохраняющее свою монолитность. «Может, и удастся удержать его, если счастье улыбнется», — подумал Брендон.
Вдруг слева от него на уровне земли в промежутках между двумя молниями в кромешной тьме равнины вспыхнул какой-то огонек, и секундой позже что-то прогремело. Обострившееся в этой обстановке чутье моментально подсказало Брендону, что это выстрел, он машинально пригнулся к седлу, и пуля просвистела над его головой. Скорее всего, это был сигнал к стрельбе, за которым последовало несколько залпов, служивших как бы аккомпанементом тяжелым, оглушительным раскатам грома. Обезумевшие от страха быки с громким ревом рыли землю копытами и метались из стороны в сторону, не зная, куда бежать. Но тут опять раздались выстрелы, и быки, выйдя из состояния нерешительности, дружно бросились вперед.
Темнота не позволяла разглядеть ничего, кроме движущейся массы животных. Под секущими струями ливня было не отличить врага от друга, стрелять по темным верховым было слишком рискованно. Брендон сразу понял, что воры решили воспользоваться хаосом, вызванным грозой, и он бессилен им помешать.
Стадо меж тем с каждой секундой ускоряло свой бег, рядом мчались ковбои, пытаясь обогнать стадо и перерезать ему путь. Они не слышали выстрелов и, ничего не подозревая, напрягали все силы ради одной цели: остановить охваченное паникой стадо. Одни всадники скакали рядом, пытаясь восстановить порядок и не дать перепуганному стаду рассыпаться, другие кидались вдогонку за отделившимися от общей массы быками и гнали их обратно.
Потребовалась не одна минута, чтобы эта неистовая гонка увенчалась успехом. Сначала постепенно замедлили бег отдельные животные, их примеру последовали ближние, а затем и остальные, и порядок отчасти восстановился, по крайней мере в этот момент. Но ковбои понимали, что радоваться рано, ничтожнейшего повода достаточно, чтобы их подопечные снова обратились в бегство.
22 
