49 
– Мы говорим о нас, а не о моем отце, – отмахнулся Уэйн.
– Ну, хорошо, на минутку допустим, что это правда.
– Он сказал, что ты ничего не собиралась ему говорить. Просто ты была подавлена, и признание вырвалось у тебя само собой.
– Он сказал, он сказал! – передразнила Сесил. Ух, если бы этот бессовестный старик оказался здесь, ему бы не поздоровилось! – А мои слова что-нибудь значат? Как я могу быть беременной?
Если бы Го на мгновение задумался, то сам понял бы, что это невозможно.
– Я говорила тебе, что в первый раз это было безопасно, а потом мы предохранялись. – Она разозлилась на себя за то, что покраснела как школьница. Для взрослой женщины это было непростительно. – Кроме того, это случилось всего три недели назад. – Аргумент убедительный, подумала она и облегченно вздохнула.
Однако облегчение оказалось преждевременным. Говард тут же обнаружил брешь в ее несокрушимой логике.
– Единственный надежный способ предохранения – полное воздержание. А мы были не слишком воздержанными.
Точнее, жадными, неохотно подумала Сесил; понимая, что все осталось по-прежнему.
– В наши дни с помощью анализа можно выяснить правду через несколько часов.
– Я не знала…
– Может, ты просто почувствовала, что беременна? Некоторые женщины это могут.
– Перестань! – крикнула она, заткнув уши. – Я не беременна! Твой отец солгал!
– О да, он на это способен, но зачем ему лгать именно сейчас? И к чему эта ложь? Чего он хотел добиться?
Наконец-то! Наконец-то она могла объясниться.
– Он думает, что, если я забеременею, ты не уйдешь из фирмы и не уедешь на ранчо. – В собственном изложении эта идея казалась ей еще более нелепой.
– Сесил, неужели ты не могла придумать что-нибудь получше? С чего он это взял? Растить ребенка в Блуфилде лучше всего на свете.
Она дорого дала бы за то, чтобы увидеть, как Говард скажет это своему папочке. Конечно, это ничего не изменит, но зато она будет отомщена. Несмотря на все происки отца, Говард по-прежнему не собирается продолжать карьеру адвоката! Ирония судьбы… В других обстоятельствах она бы засмеялась.
– И Кэм там тоже понравится, – мечтательно продолжил Говард. – Когда мы поженимся…
– Поженимся? – эхом повторила она.
– Сесил, я не желаю быть приходящим отцом. – Уэйн посмотрел на нее как на дурочку и пригладил волосы надо лбом, прорезанным глубокой морщиной.
Жест был усталым; когда рука опустилась, Сесил показалось, что Го физически стряхнул с себя утомление. Она тоже должна была стряхнуть чувства, которые лишали ее силы воли. Эй, детка, не приставай к крутому парню! Он не нуждается в том, чтобы ты разглаживала ему морщины! – сказала она себе.
– А как же планы, в которые я должна включить тебя? – резко спросила она. – Похоже, меня уже лишили права голоса.
– Неприятное чувство, верно? – Едва Уэйн увидел ее побледневшее лицо, как его насмешка тут же сменилась тревогой. – Ради Бога, женщина, сядь, пока не упала!
– Ты перестанешь или нет? Не хочу я садиться! – воскликнула Сесил, когда Говард чуть ли не на руках отнес ее к резному дубовому креслу, оставшемуся в наследство от тетушки. Руки Сесил легли на отполированные до блеска ручки; как ни странно, прикосновение к твердому дереву помогло ей успокоиться.
– Ты должна следить за собой, – проворчал Говард, отходя в сторону.
Значит, вот как он представляет себе обхождение с беременной женщиной… Где-то в глубине ее души раздался тоскливый вздох. Если бы это случилось в действительности, она была бы рада поручить себя заботам Го Уэйна. Мысль забеременеть от него была пугающе соблазнительной. Хотя идея принадлежала сэру Ралфу, это не мешало Сесил фантазировать.
– Я не больна!
– Беременность не болезнь, – степенно кивнул Говард. – Кстати, как ты перенесла первую беременность? Я видел шрам.
Она вздрогнула. При воспоминании о том, при каких обстоятельствах он увидел этот шрам, у Сесил свело мышцы живота. Но если бы она попыталась прикрыть занывшие груди, это только подчеркнуло бы эффект его случайно сказанных слов.
Впрочем, волноваться было не из-за чего: Го уже перестал испытывать к ней всякий интерес. Когда он прекратил преследовать ее, Сесил вздохнула с облегчением. Наверняка Берта с удовольствием составила ему компанию. Но теперь Сесил отводили роль инкубатора!
– Мне сделали кесарево сечение. – Пусть знает. Нечего тут нюни распускать.
49 
