очень нудно 
109 
Одного взгляда из окна было достаточно, чтобы его предположения подтвердились. Он не мог бы убежать, даже если бы бросил на произвол судьбы Фрэнсис. Несколько вооруженных мужчин входили в дом. Он был безоружен, если не считать спрятанного в сапоге небольшого ножа. Его пистолеты и шпага были приторочены к седлу донского жеребца. И Фрэнсис – из-за него она подвергалась смертельной опасности.
– Значит, я не поеду к Веллингтону? – тихо спросил он. – Даже если я сломаю твою прелестную шейку, ценные сведения не покинут Парижа. Хотя теперь это уже не любовь втроем. Нас теперь четверо, включая Наполеона.
– Как ты догадался? – спросила Катрин.
Теперь ее пальцы сжимали пистолет. Твердой рукой она направила его прямо на Фрэнсис, единственного человека – Катрин это точно знала, – жизнью которого он не станет рисковать.
Он опустился на диван и раскинул руки на его спинке, стараясь продемонстрировать веселую беспечность.
– Потому что другого быть не может, моя дорогая. Все это время я позволял своему вниманию отвлекаться на факты и забыл о здравом смысле. Нас предавали в Москве. Нас предавали в Париже. Изменником мог быть любой из нас. Но никто не мог выдать тебя Фуше, кроме тебя самой. Это ты подбросила бумаги в комнаты Доннингтона? Свидетельства его и моего предательства, а также милые подробности твоей смерти? Поэтому бедняга Доннингтон должен был умереть? Ты с самого начала была двойным агентом?
Она рассмеялась, но не отвела взгляда от Фрэнсис. Пистолет в ее руке не дрогнул.
– Я работала только на Наполеона, Найджел. Великого человека, которого я повстречала когда-то в Париже и который после сожжения Москвы вновь стал моим любовником. Он гений нашего времени, человек, который принесет нам будущее.
Фрэнсис сидела не шевелясь, ее широко раскрытые голубые глаза не отрывались от лица Катрин. Она казалась абсолютно спокойной, но Найджел чувствовал ее страх. К чему бы это ни привело, но будь он проклят, если из-за своей глупости погубит эту храбрую душу!
– Император хороший любовник? – сухо спросил он.
Катрин бросила на него кокетливый взгляд.
– Он лучше Уиндхема, но не так хорош, как ты. Уиндхем был моим агентом в Англии. Он отравил тебя.
Это было больно.
– Ты его тоже убила, Катрин?
– Он мертв, – пожала она плечами. – А для тебя у меня есть предложение.
– Значит, мне позволено выбирать?
Ее глаза были прикованы к Фрэнсис. Пистолет по-прежнему был направлен на соперницу.
– Мир перекраивается. Этот Веллингтон – кто он такой? Генерал сипаев! Его забудут. Его имя сотрется из памяти людей. А Наполеон Бонапарт возвышается, подобно колоссу, над всеми современниками.
Он откинул голову и заставил себя говорить непринужденно, словно угроза жизни Фрэнсис его нисколько не беспокоила:
– Если мне не изменяет память, оригинал на Родосе рухнул под собственной тяжестью. Не трать слов понапрасну, Катрин. В этом деле я не перейду на твою сторону.
На лестнице послышался шум.
– Я даю тебе неделю на размышление.
– Какое благородство! Ты не уничтожишь меня прямо здесь и сейчас?
Катрин опустила пистолет и направилась к двери.
– Твои мозги слишком ценны, чтобы ими разбрасываться. В этом все дело. Наполеон это знает. И Фуше это знает. Когда армия союзников будет разгромлена, а Британия уничтожена, ты поймешь, что нужно заботиться о себе, отбросив эту дурацкую преданность. Ты перейдешь на нашу сторону, Найджел, поскольку другой стороны просто не будет.
Найджел тщательно оценивал расстояние и время – сможет ли он выхватить нож, прежде чем Катрин успеет заметить? Фрэнсис может умереть первой!
Он пожал плечами:
– Значит, я не еду в Бельгию? Надеюсь, Лэнс позаботится о моем донском жеребце?
Дверь распахнулась.
– Почему я должен брать твою лошадь? – спросил Лэнс. – Потому что ты не простил Катрин? Ты не можешь проглотить свою проклятую гордость и признать, что любишь ее?
Рука Катрин крепко сжимала пистолет. Найджел мельком подумал о том, как мало известно Лэнсу.
– Нет, Лэнс, к сожалению, не могу.
Лэнс шагнул к нему.
– Но почему? Почему?
Найджел смело встретил взгляд его голубых глаз.
– Хотя бы ради Англии. Катрин предавала нас, Лэнс, и в Москве, и в Париже. Ты слышал, как она призналась, что Наполеон был ее любовником. Все это ее рук дело. Она убила Доминика Уиндхема.
Лэнс резко отвернулся.
– Уиндхем! Он был предателем! Катрин лишь исполнила свой долг!
109 
