Последние отзывы

  56  

Когда она остановилась, оба тяжело дышали.

– Многие ли из английских дам способны на такое? Вот так! – резко бросила она. – Именно этому меня учили. Для вас все это так же чуждо, как тропические острова!

– Неужели? И это ваша суть? Бог мой, если бы все было так просто!

Сердце Фрэнсис бешено колотилось. «Пусть реки аплодируют».

– Что вы имеете в виду?

– Это ведь только внешнее, правда, Фрэнсис? Палаты из серебра. Или в данном случае обманчивые шелковые покровы. Неужели под ними вы так неуязвимы?

Ее страдания стали невыносимы – стая взметнувшихся журавлей перед бурей.

– Я не подхожу ни одному из ваших лордов. Они не понимают меня, а я не знаю, какие они. Чего ожидает англичанин от своей любовницы?

Его темные глаза прищурились. Фрэнсис чувствовала, как Найджел отдаляется от нее, укрываясь броней цинизма. Когда он заговорил, страсть уже не сквозила в его голосе.

– Полагаю, обычных вещей.

– Да, совершенно верно! Обычных вещей! Я не знаю, что это такое. Разве вы не видите?

Он закрыл глаза.

– Я вижу, что ваш танец превосходит все, что знает обыкновенная любовница герцога. Откуда у вас такая уверенность, что это имеет какое-либо значение?

– Конечно, имеет! Вы позволили музыке умереть в этой комнате. Неужели вас так сильно пугают чувства?

– Почему, черт возьми, вы думаете, что вам известно, что пугает меня?

– Вы утверждали, что я прячусь за шелковыми одеждами. Что англичане могут знать о чувственности? Посмотрите на свою одежду! Вы заперты внутри плотных слоев ткани и скованы ею, как цепями. Вы лишены свободы движений. Ваша кожа не дышит. В Индии тело считается священным храмом. Ему позволено быть естественным. Даже мужчины носят просторные одежды, чтобы дать своим мышцам свободу.

– Вы хотите сказать, – перебил Найджел, открывая глаза, – что они не крахмалят одежду?

– Они не идут наперекор природе и ее дарам. – Разъяренная тем, что он укрывается броней сарказма, Фрэнсис подошла и ударила его по щеке концом своего пояса. – Вот какие ощущения дает шелк, который прядут живые существа.

Она сбросила свой пешваз и провела им по ладоням Найджела.

– А вот прикосновение тончайшей ткани, сотканной из хлопка. Англия много веков назад познакомилась с этими тканями, но во что они превращаются в руках ваших портных? Швы, строчки, такие узкие фасоны, что человек кажется затянутым в корсет.

Его пальцы сомкнулись на пешвазе, удерживая его.

– Мода предполагает определенный силуэт…

– И ткань связывает вас, подобно путам, и не дает расслабиться. Какой смысл в этом тугом воротнике? В узкой талии?

Она выпустила из рук тонкую ткань, в уголке его рта залегла складка.

– В моем случае это, к счастью, означает, что мне не требуется корсет – несомненно, благодаря утомительным упражнениям по утрам. – Голос Найджела звучал сухо, но Фрэнсис чувствовала, что внутри у него клокочут чувства, похожие на гнев. Он пропустил мягкую хлопковую ткань между пальцев и быстро скрутил из нее подобие жгута. – Сапоги и брюки позволяют мне удобно сидеть на лошади. Это правда, что одежда обтягивает меня, как перчатка. Она такой и должна быть.

Пешваз выскользнул из его пальцев и петлей взметнулся над головой девушки. Найджел опустил импровизированную веревку на ее талию и потянул к себе, заставив сопротивлявшуюся Фрэнсис выгнуть спину.

– Мы, англичане, намеренно сковываем тело одеждой. Вызов природе – это составная часть цивилизации. Мода требует подчинения и тем самым сдерживает основные инстинкты.

Чем сильнее стягивала ее ткань пешваза, тем в большее смятение приходила она. Достаточно было поднять руку, чтобы коснуться Найджела. Жесткость его воротника, завитки волос, спадавшие на накрахмаленную рубашку, – все это завораживало Фрэнсис. Ее ноздри трепетали от исходящего от него чистого мужского запаха. Локон волос спадал ему на лоб, как бы входя в противоречие с тем, что он говорил. Он не выглядел цивилизованным. Его лицо сияло дикой и смертельно опасной демонической красотой.

– Это чепуха. Цивилизованность может не только сосуществовать с чувственностью, но и подчеркивать ее.

Найджел медленно усиливал давление. Фрэнсис тщетно пыталась успокоиться, призвав на помощь равномерное дыхание. Непреодолимая сила тянула ее к нему, пока она наконец не оказалась между его коленями. Во рту у нее пересохло.

– Но без напряжения, – с нажимом произнес Найджел, – не будет и расслабления.

  56