86 
– Ты говоришь, как старик, повидавший на своем веку, – присаживаясь рядом, заметила Алла Васильевна. В ее зеленых глазах радость сменилась беспокойством. – Я все время думаю, как бы ты хотел, чтобы складывалась твоя жизнь? Или скажу по-другому: доволен ли ты сегодняшним положением вещей?
– Вполне, – неторопливо прожевывая, ответил Артем. – Почему ты спрашиваешь?
– Тебе скоро двадцать девять.
– Я знаю.
– Ты столько времени уделяешь работе. Удивительно, что для отдыха находишь несколько дней в году.
– Ничего удивительного. Ты ведь знаешь, как легко человек восстанавливает силы, если его все устраивает в выбранном отдыхе.
– Зачем тебе понадобилось ехать в Альпы? Ты ведь никогда не любил лыжи.
– Смена обстановки, – улыбнувшись, ответил Артем, подумав, что выбирала место отдыха Дина. Это она мечтала получить несколько уроков у горнолыжного инструктора, и ее мечта наконец сбылась.
– Скажи, а ты был один там? Извини, заранее извини свою беспокойную мать, которая мучилась этим вопросом все эти дни. Я знаю, ты не любишь говорить об этом, но я ничего не могу с собой поделать. Я так хочу знать, что у тебя все в порядке, что есть девушка, с которой ты счастлив, что у меня есть перспектива стать бабушкой. Знаешь, после выхода на пенсию я стала думать об этом гораздо больше, чем раньше. Свободное время не всегда полезно, особенно в моем возрасте. По молодости его воспринимаешь за благо, а сейчас – за наказание, груз мыслей и только.
– Мам, ну о каком возрасте ты говоришь?
– С тобой мне гораздо легче обсуждать свои годы, – Алла Васильевна даже покраснела, смущенно отводя глаза. С мужем ей было гораздо спокойнее говорить о личной жизни Артема, а вот с ним самим – сплошной стресс.
– Да, вступление очень серьезное, но я уже все понял без дальнейших вопросов, – перестав улыбаться, ответил Артем. Он едва успел притронуться к еде и сейчас чувствовал, что запахи перестали разжигать аппетит. Он был не уверен, что вообще что-нибудь еще съест. – Я скажу коротко, впрочем, мы уже говорили об этом примерно месяц назад: я не собираюсь жениться в ближайшее время. Я очень люблю тебя, но не могу сделать это просто так, ради твоего спокойствия. Я должен связать свою жизнь с той, которую люблю. Помоему, в этом нет ничего противоестественного. Ведь ты говоришь о том, чтобы я был счастлив? Наверное, буду, только не знаю когда.
– Это означает, что сейчас ты несчастлив? – голос Аллы Васильевны дрогнул.
– Я не жалуюсь на свою жизнь – грешно. У меня есть все или почти все, чтобы уверенно смотреть в будущее. Я вообще не готов повторять одно и то же с периодичностью раз в месяц. Я мужчина, мам, и в отличие от женщины не придаю таким вещам, как женитьба, архиважного значения.
– Не будем о глобальном: различие полов, разные взгляды на жизнь, – Алла Васильевна вдруг поднялась и достала из холодильника мисочку с салатом. Она совершенно забыла о том, что приготовила его для Артема: сельдерей с луком и зеленью под майонезом. Сейчас ей казалось, что его появление на столе неуместно, но зачем-то же она вспомнила о нем. Этот запах ни с чем нельзя было спутать. Когда она поставила салат на стол, Артем только усмехнулся: он не хотел больше ничего, но, не желая обидеть маму, положил себе совсем немного. – Я понимаю, что раздражаю тебя своими расспросами. Но я волнуюсь… Буду откровенной: мне сказали, что ты встречаешься с женщиной много старше тебя. Это правда?
– Правда, – коротко ответил Артем, испытывая едва преодолимое желание подняться из-за стола и уединиться в своей комнате. Улетучилась радость от встречи. Он даже пожалел о том, что не принял приглашение Дины остановиться у нее.
– И это все, что ты можешь сказать?
– Нет, я могу добавить, что скоро мы с ней будем появляться на людях совершенно открыто. Это не означает, что в наших отношениях наступает новая стадия. Все остается по-прежнему, только чуть больше информации для любителей злословия.
– Но зачем? – Алла Васильевна ничего не могла понять.
– Она просила меня об этом. Я решил, что могу и должен сделать это для нее.
– Хорошо. Прежде, чем все узнают ее имя, ты можешь открыть его мне?
– Дина. Ее зовут Дина, Дина Давыдовна Золотарева. Ей, кажется, сорок восемь, выглядит на тридцать пять. Очень умная, спокойная, рассудительная женщина. Ты бы смогла в этом убедиться, если бы пообщалась с ней всего несколько минут.
– Нет уж, уволь меня от этого знакомства! – Алла Васильевна поднялась из-за стола. Отошла к окну и пожала плечами. – Ну почему это происходит с моим сыном?
86 
