21 
– Ах, мамочка! Как приятно! Где ты их отыскала?
– Да через своих ветеранов. Потому и опоздала, что букет не сразу привезли.
Антон, склонившись, тихо спросил у нее на ушко:
– Почему ты мне не сказала о фрезиях?
Она небрежно повела плечиком, поняв, о чем шла речь:
– А зачем? Это же не продукт первой необходимости!
Он укоризненно посмотрел на нее, но промолчал. Гости наелись, приняли необходимую для поднятия тонуса дозу, и пошли танцевать в соседнюю комнату. Девчонки помогли быстро убрать со стола грязную посуду, и, стреляя глазками в Юрия Андреевича, напрочь игнорировали ухаживания ровесников.
Антон, наблюдая за этим безобразием, тихо прокомментировал:
– Хорошо, что никто из них не знает, что он генерал, к тому же на данном этапе холостой, а то точно в кусты бы уволокли. Ты матери ничего не говорила?
– О его чине – ничего. Повода не было. Сказала только, что родители у тебя тоже в разводе, как и у меня. Она заметила, что это очень плохо, потому что у нас обоих перед глазами негативные примеры.
Антон высоко поднял брови и возвел глаза к потолку, как будто хотел прочитать на нем рекомендации по корректному отношению к старшему поколению.
Оля, разбитная девица, опередив других, кинулась к Юрию Андреевичу, желая вытащить его на танец, но он, пугливо отскочив от нее, немедля пригласил танцевать Анастасию Павловну. Она сразу всё правильно поняла и с тихим смешком умело изобразила из себя защитный барьер, по-свойски положив ручку ему на локоть.
Весь вечер Юрий Андреевич, скрываясь от назойливого молодняка, жался к Анастасии Павловне, как цыпленок к курице. Она тихо посмеивалась, испытывая истинное наслаждение при виде его испуганных глаз, когда очередная девица пыталась выведать у него анкетные данные.
В семь часов папочка не выдержал и предложил Анастасии Павловне отвезти ее домой. Та с удовольствием согласилась, ей никогда не нравились шумные праздники. Попрощались с молодежью и вышли на улицу.
Глубоко вздохнув всей грудью, Анастасия Павловна обрадовано воскликнула:
– Как хорошо без этого шума и гама! – повернулась к удивленному спутнику, ухватила его за руку, энергично потрясла и попрощалась: – До свидания, Юрий Андреевич! Я свою миссию честно выполнила, спасла вас от лап юных агрессорш, и позвольте теперь распрощаться!
Генерал, еще секунду назад беспокойно размышлявший, как бы ему довезти спутницу до дому и не дать при этом никаких авансов на продолжение знакомства, внезапно вместо облегчения испытал чувство досады. Впервые его откидывали в сторону, как изношенный лапоть, и он признал, что это не слишком приятно.
– Ну что вы, я же обещал вас довезти, и довезу!
Ему казалось, что она просто кокетничает, чтобы он, как водится, поуговаривал ее немного. Но Анастасия Павловна отмахнулась от его предложения, как от назойливой мухи, и со словами:
– Я в такую чудную погоду всегда хожу пешком! – быстро зашагала по полузаросшей травой узкой тропинке.
Юрий Андреевич, дернувшись пару раз в сторону оставленной возле подъезда беспризорной машины, кинул рассерженный взгляд вслед непослушной беглянке и вдруг неожиданно для себя двинулся следом за ней. Нагнал ее через десяток метров и строго сказал:
– Почему вы себя так бесцеремонно ведете, дражайшая Анастасия Павловна?
Задумавшаяся женщина, не ожидавшая от него такого коварства, неловко подскочила и чуть не свернула каблук светлой босоножки. С возмущением оглядываясь на идущего сзади мужчину, процедила сквозь зубы:
– Это вы подкрадываетесь, как тать в ночи. Я просто хотела избавить вас от докучной обязанности. Вы же совершенно не хотели меня провожать. Это сейчас у вас гордость взыграла. Проигрывать достойно не умеете? Вы где работаете, кстати?
Несколько оторопев от столь непривычного для него отпора, Юрий Андреевич буркнул:
– Служу в вооруженных силах.
Она обрадовано воскликнула, отыскав отгадку его странному поведению:
– Вот всё и понятно. Генеральские повадки вырабатываете? Станете генералом, пригодятся.
Сморщившись, он посмотрел на нее, но промолчал. Заявление, что он уже генерал, прозвучало бы мальчишеским хвастовством. Да и зачем ей об этом знать? Узнает, сразу отношение изменится. А ему так надоели подлизы!
Молча дошли до старой асфальтовой дорожки и дальше пошли уже рядом. Анастасия Павловна не выказывала никакого желания с ним разговаривать, как видно, совершенно не угнетаемая продолжительным молчанием.
21 
