32 
— Если бы я знал! — стиснул зубы Эмилио. Сама мысль, что он причинил ей боль, острым ножом резала его изнутри. — Но как ты могла быть девственницей… Почему?
— Ты не отстанешь от меня, не так ли? — простонала она, изучая его лицо.
Он уставился на нее, как будто Меган только что объявила, будто прилетела с Марса.
— Отстану?!
Эмилио ждал этого момента два года, и когда все наконец случилось, он все испортил! Когда он думал о том, что сделал…
— Бог мой! Ты должна объяснить, как это вышло, — сказал он сурово.
Она стыдливо отвела глаза.
«Я твоя, и я люблю тебя. Всегда любила, если честно». Вот это было бы вполне честным объяснением. Только Меган сомневалась, что ему понравятся такие слова.
— Какого черта ты не сказала, что… — разозлился он.
— Не похоже, что ты был заинтересован в разговорах на тот момент, — поспешила ответить Меган голосом, скованным от унижения.
Щеки Эмилио залил румянец, который стал только ярче, когда их взгляды встретились. Даже сейчас в воздухе между ними повисло сексуальное напряжение, такое сильное, что казалось, его можно было пощупать. Несмотря на прошедшее, его голод и ее желание никак не ослабли.
Эмилио не нужно было напоминать себе: его действиями повелевало эгоистичное плотское желание, которое после двух лет ожидания приобрело примитивную, животную форму. А ведь он всегда гордился тем, что никогда не поддавался влиянию гормонов. Никогда раньше Эмилио не терял самообладания в постели, и теперь, когда ему, как никогда, следовало быть мягким и сдержанным, он сорвался. Его неослабевающее, ненасытное желание ослепило его, и он до последнего момента даже не замечал ее неопытности.
Должны были быть какие-то подсказки! Как он мог пропустить их? Как мог пропустить возможность сделать ее первый раз особенным?
— Ты не вела себя как девственница, — оправдывался он, съедаемый тяжелым чувством вины.
— А ты, стало быть, эксперт по девственницам?
Он сощурил глаза и посмотрел на ее набухшие от его поцелуев губы.
— Ничего я о них не знаю, — с досадой бросил Эмилио. «И кажется, еще меньше знаю вообще о женщинах и об этой, в частности».
— Тогда ты раздуваешь из мухи слона. Если я девственница, это не значит, что у меня какая-то заразная болезнь. — Ее рот болезненно искривился, она пыталась скрыть обиду. — Мне жаль, что ты чувствуешь себя обманутым, но я не собираюсь просить прощения.
Он удивленно поднял брови.
— О чем ты говоришь? Обманутым? — спросил он раздраженно. — Ты несешь бред.
Она гордо подняла подбородок, зажмурилась в попытке сдержать слезы и с трудом сморгнула их.
— Ох, ну прости, я необъективно смотрю на эти вещи, — произнесла Меган медленно, — но я впервые оказалась в подобной ситуации.
— Так же как и я…
— Я поняла, — протянула Меган, внезапно осознав, почему так себя вела. — Ты думал, в твоей постели оказалась опытная женщина, а вместо нее… — Она всхлипнула и, закрыв подозрительно блестевшие глаза, закончила: — А вместо нее ты получил меня. — Сообразив, что это прозвучало как-то жалко, Меган потрясла головой и пролепетала: — Даже у тебя не получилось бы идеально в первый раз.
Хотя, наверное, нет. Меган закрыла глаза, внутренне возненавидев женщину, с которой он все сделал как положено.
В Эмилио одновременно бушевали разочарование и сочувствие.
— Я правильно тебя понял? — спросил он, кладя руку на ее голову — Ты думаешь, что я чувствую себя обманутым? Обманутым?! — повторил он и потряс головой, бессознательно добавив что-то на испанском, а потом рассмеялся: — То, как работает твой мозг, удивляет меня. Если ты не ценишь то, что отдала мне, то я ценю это очень высоко.
Глава 13
Меган медленно подняла глаза.
— Ты ценишь? — повторила она, как будто говорила на другом языке.
Эмилио кивнул и взял ее лицо в ладони.
— Я твой первый мужчина, — сказал он, до сих пор не веря этому. — Ты хоть представляешь, что я чувствую?
Ее взгляд стал растерянным.
— Раздражение?
— Я чувствую себя привилегированным.
Она застыла. От его прикосновения к ее щекам глаза Меган закрылись. Ее мягкие, теплые и такие невероятно сладкие губы задрожали, когда он нежно поцеловал Меган.
— И еще — немного шокированным, — признал он, отстраняясь. — Я до сих пор не понимаю, как такое возможно, чтобы у тебя никого не было…
32 
