Последние отзывы

  67  

— Не знаю. Но перспектива прекрасная.

Бет замолчала, ее большие глаза слегка сузились. Это означало, что она о чем-то размышляет, — Джон нередко замечал у нее такое выражение, которое обычно предшествовало озарению.

— А ты знаешь людей, умеющих делать компьютеры?

— Я сам сумел бы его сделать.

— Сколько это может стоить? Какую сумму ты рассчитываешь получить от инвесторов?

— У меня есть расчеты. Предварительная подготовка, процесс производства, маркетинг. Все это ориентировочно. Но если бы я мог сделать один запатентованный компьютер и потом продать… Это обошлось бы не слишком дорого. Это, конечно, еще не собственная компания, но…

Джон был обескуражен. Бет откликнулась совсем иначе, нежели он надеялся. Он хотел, чтобы она одобрила идею, а она, просматривая его проект, над составлением которого он провел годы, дольше всего изучала страницу с расчетом затрат.

— Я не думаю, что ты должен довольствоваться меньшим, чем собственная компания, — сказала она наконец. — И считаю, что твоя смета неоправданно занижена. Тебе нужна по крайней мере сотня тысяч, чтобы дело пошло.

У Джона упало сердце. Его потолок составлял двадцать пять тысяч, да и на это он почти не надеялся. Он пожал плечами и хотел было забрать у Бет свои расчеты, свою золотую мечту. Она не отдала.

— Это единственный экземпляр?

— Да!

— Могу я взять его с собой?

— Зачем?

— Чтобы ознакомиться поподробнее.

— Не думаю, что это изменит твою точку зрения. Я объяснил тебе смысл своей идеи, но на тебя это не произвело особого впечатления.

— Возможно, ты никогда раньше не видел меня под впечатлением. Я считаю, что это самая сенсационная идея из всех, о которых я слышала. Я просто не хочу, чтобы ты ее потерял, чтобы у тебя ее украли. Мы должны быть очень осторожны. Говорил ты об этом кому-нибудь еще?

— Нет.

— Хорошо. Дай слово, что не обратишься ни к одному инвестору до тех пор, пока я не изучу все это досконально.

— Не беспокойся. Это действительно единственный экземпляр.

Он гадал, можно ли ей верить, но Бет уже знала достаточно, чтобы при желании похитить идею.

Спустя три недели Бет пришла в кафе. Она не упоминала о проспекте и не вернула его. К тому же она пропустила четыре дня занятий, что было совсем не в ее духе. Она стояла в дверях, пока Джон не подошел к ней.

Он увидел, что глаза у нее блестят, и улыбнулся, заинтригованный и одновременно обрадованный тем, что снова ее видит.

— Как дела?

— Ты лучше скажи, как ты назовешь свою компанию?

— Что?

Джон почти ничего не расслышал из-за музыки.

— Ты мог бы уйти отсюда пораньше? Лучше прямо сейчас. Мне нужно с тобой поговорить.

— Подожди здесь.

За четыре года Джон не пропустил ни одного рабочего дня и не отпрашивался пораньше даже в дни экзаменов. Хозяин, увидев Бет, узнал в ней загадочную прошлогоднюю собеседницу Джона, и согласно кивнул:

— Ладно, малыш. Сегодня дела идут вяло.

— Что произошло, Бет? — возбужденно спросил Джон.

— Надо поговорить без свидетелей. Где ты живешь?

Они были знакомы уже более полугода, но Бет не имела понятия, где он живет и с кем.

— В коттедже садовника при доме профессора Фрэнклина.

— Еще кто-нибудь там живет?

— Только моя жена и наш трехлетний ребенок.

— О, а я и не знала, что ты женат. — Бет помолчала и пожала плечами. — Думаю, твоей жене тоже следует об этом узнать. Можем мы отправиться туда прямо сейчас?

Джон кивнул, удивленный и немного задетый: Бет совершенно равнодушно отнеслась к его упоминанию о жене и ребенке. В полном молчании они подъехали к крохотному однокомнатному коттеджу, который Джон арендовал за гроши. Свет не горел, даже на крыльце он был выключен.

— Они, должно быть, спят, — прошептала Бет, потихоньку закрывая дверцу машины.

— Кто?

— Твоя жена и ребенок.

— Да нет у меня ни жены, ни ребенка, Бет.

— Зачем же ты соврал?

— Зачем, зачем! Зачем ты играешь в игры?

— Я не играю. А чего ради ты этим занимаешься?

Джон впустил ее в маленькую неприбранную комнатку. К одной из стен был придвинут матрац на ножках. Джон поспешно прикрыл дешевым покрывалом старые мятые простыни. Книги и журналы валялись повсюду на полу, громоздились на грубых фанерных полках. Ни телефона, ни телевизора, ни стереосистемы.

  67